Он вывалился из корзины. Несколько мгновений лежал, не в силах пошевелиться — онемевшие ноги горели огнём, — а потом поднялся, открыл окно и прыгнул во двор.
Около крыльца слышалось яростное рычание Отелло и сдавленная ругань Дуремара. Пёс вцепился в убийцу, мстя за смерть хозяина. Потом послышался звук удара и собачий визг. Санчо на негнущихся ногах заковылял к дырке в заборе, где его напряжённо ждали друзья.
— Бежим! — прошептал он. — Быстрее! Иначе меня кончат. А за компанию и вас.
Уговаривать рыцарей не пришлось. Измученные долгим ожиданием, полуночными страхами и тревогой за товарища, они припустились со всех ног, а Санчо на бегу рассказывал им о карте, о разговоре между бандитами, о жуткой смерти биолога Бориса Устиновича Ратинова и ещё о том, что он совершенно не представляет, что им делать дальше, потому что напуган до смерти и совершенно не в состоянии соображать.
Санчо испугался бы ещё больше, если бы узнал, что, вернувшись со стремянкой в комнату, Карабас увидел опрокинутую корзину, распахнутое настежь окно и сразу же всё понял. Он заглянул в корзину и вытащил оттуда скомканный кусок белой тряпки, на котором оранжевой гуашью было нарисовано странное существо.
— На колобка похоже, — сказал Зяма-Дуремар. — Только сильно небритого.
— Кажется, мы были здесь не одни, — задумчиво сказал Карабас. — Кажется, кто-то сидел в корзине и всё видел. И не удивлюсь, что этот кто-то прихватил с собой карту. Проблема… Но мы её уладим. Верно, Зяма?
— Верно сказано, — откликнулся Дуремар. — Лучше и не скажешь.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
СМЕРТЕЛЬНАЯ ОПАСНОСТЬ
Ася Чёрная Метка подкралась незаметно, как и подобает пиратской лазутчице. Эти сундуки неповоротливые — рыцари ордена Золотого Льва — ничего не заметили: сидели себе за своим дурацким круглым столом и во весь рот зевали, видно, не выспались. Зевали они так сладко, что Ася и сама зевнула, хотя спать совсем не хотела.
— Давайте что-нибудь решать, — сказал Великий Магистр. — А то сидим, молчим… Я сейчас засну. Да и не верю я… Санчо! Может тебе всё привиделось?
— Нужно идти и брать их за глотку, — рубанула с плеча леди-воительница. — А там и разберёмся!
— Ага, — протянул Санчо. — Они сами тебя возьмут за глотку. Мало не покажется.
Ася подобралась ещё ближе. Это было интересно. Значит, эти рыцари не такие уж и смелые. Ишь как Санька боится пиратов! А его приятели, видимо, настаивают на новом побоище. Ася устроилась поудобнее, чтобы выведать все секреты, а потом придумать в пику этим слепым курицам какую-нибудь каверзу.
— Хуже всего, что ты знамя посеял… Конец нашему Ордену. Это как в армии: если полк теряет знамя, его расформировывают. Где ты его мог потерять?
— Не знаю, — опустил голову Санчо. — Наверное, когда бежали по улице… Не помню.
— Без Золотого Льва мы проиграем прибрежным пиратам, — уныло сказало Тонька. — Они и сражаться с нами не станут. Скажут: что это за голытьба без роду, без племени? Нужно объявление повесить. Мол, кто найдёт штандарт Золотого Льва, тому ничего не будет.
— Ага! Пираты тоже умеют читать! — всплеснул руками Макс. — А если они узнают, что знамя пропало, то… засмеют.
— Тогда пошли к дяде Гоше, — предложил Макс. — Скажем: так и так. Потеряно знамя Ордена. Заодно расскажем и про убийство. Он отыщет нашего Золотого Льва, а преступников скрутит и отдаст под суд. А судья посадит их в тюрьму.
Из всего разговора Ася поняла только одно: рыцари потеряли свой боевой штандарт и теперь хотят привлечь к делу дядю Гошу. Это было нечестно. Ася даже хотела выскочить из укрытия и высказать рыцарям все, что о них думает. Это же надо: впутывать взрослых в поединок между кланами! Но тут, к счастью, Санька отверг предложение Верховного магистра.
— А на суде кого в свидетели вызовут? — спросил он и сам же ответил: — Нас вызовут. И все нас увидят. В газетах будут напечатаны наши фотографии, и по радио будут говорить о нас: вот они, герои, а проживают они там-то и там-то. А если у бандитов есть сообщник, он постарается покончить с опасными свидетелями. С нами, значит. Или если бандитов отпустят? Что тогда?
— Как это отпустят? — опешил Макс.
— А так… Под залог. В американских фильмах их всегда выпускают под залог, они расправляются со свидетелями — и делу конец.