В этой истории важно, что Луций бессознательно пособничает злу и помогает уничтожить хозяина, хорошего человека. Он добивается этого, показав свою тень. Это важно, если вспомнить, что книга написана неоплатоником. Неоплатоники верили в превосходство добра, в то, что зло — это невежество и непонимание. Основываясь на таком неоправданном оптимизме, Платон пытался вмешаться в политику на Сицилии и, как известно, потерпел кораблекрушение; его даже продали как раба. К концу жизни Платон был вынужден изменить свои слишком оптимистичные взгляды и поработать над теориями, так как горький опыт показал, что зло существует, и реальный мир не согласуется с идеальной картинкой. Эта тема тоже представлена в романе, и это показывает, какой реальность предстает перед неоплатоником. До сих пор истории были связаны с проблемой отношений, но теперь появляется проблема добра и зла и очевидная склонность к пессимизму. Злые силы торжествуют, и осёл даже невольно им содействует. В нашей культуре такая проблема тоже существует. Многие христиане слишком оптимистичны насчет зла. Чем больше в нас одностороннего идеализма и желания делать добрые и правильные вещи, тем больше мы неосознанно помогаем злу. Напротив, если учесть и темную сторону, можно избежать зла, слишком сильно выдаваясь на передний план. Делать добро может быть целью, но человек станет более скромным, потому что знает, что если станет слишком добрым, то констеллирует компенсаторную разрушительную сторону. Разумнее будет совершать добро менее нереалистичным образом, чтобы, того не замечая, не отягощать левую руку грузом зла, а потом оправдываясь неведением.
Это проблема особенно остро стоит для тех, кто хочет стать аналитиком. Снова и снова аналитики с лучшими намерениями слишком добры к анализандам, дурно на них влияя и не замечая этого. Они не осознают, что если анализанд звонит им в отчаянии, они могут навредить ему лишней симпатией. Если давать слишком много воли чувству или сотрудничеству, то анализанд станет по-детски зависимым, даже ненамеренно. И это только один пример того, как лучшие намерения приводят к дурному, если не относиться к себе скептически и не осознавать свою тень. Если упирать на правое, появится левое. Христианская мораль во многом заимствована из неоплатонизма и стоицизма и обладает ложной идеалистичной склонностью или окраской, совершенно нездоровой, приводящей к нежелательной разрушительности. Таким образом, «благие намерения» могут быть весьма сомнительными и даже крайне опасными. Но что же делать? Куда направиться? Только сны могут показать, что происходит и какова наша мотивация на самом деле. Равновесие и здравомыслие аналитика гораздо важнее сомнительных благих намерений. Кроме проблемы зла, в конце романа также появляется проблема психического здоровья. Начиная с десятой главы, проблема книги становится медицинской, связанной с болезнью и лечением.
Следующая история о мачехе, которая ложно обвиняет приемного сына в инцесте. (Здесь можно вспомнить, что Апулей был адвокатом.) Вкратце история такова. Осла забрал солдат, которого побил садовник. Они пришли в городок, где осёл услышал историю о молодом человеке и его мачехе. Она влюбилась в приемного сына и так мучилась от этого чувства, что решила пригласить его в свою комнату. Юноша действовал осторожно, сказав, что им нужно быть осторожными и подождать, пока отца не будет дома. Женщина убедила мужа отправиться в путешествие, а затем начала приставать к юноше, который постоянно находил отговорки, пока она не осознала, что безразлична ему, и тут любовь превратилась в ненависть, и она со слугой задумала убийство. Слуга купил яд, но по ошибке его выпил не приемный сын, а родной. Женщина послала за мужем и сказала, что приемный сын отравил сводного брата, и отец понял, что может потерять обоих сыновей. После похорон он обвинил сына в убийстве и угрозах приемной матери, как женщина и сказала. Позвали сенаторов и советников; обвинитель и «преступник» призвали адвокатов. Позвали и слугу, который тоже обвинил приемного сына. Так что юношу признали виновным и приговорили зашить в мешок с собакой, петухом, змеей и обезьяной, как того требовал закон.