Тогда-то и родилась у учителя прапрабабки контессы доньи Инезильи безумная идея после осеменения кобылиц производителями, вводить в лоно кобылиц женское начало через мужские органы Огольцов, наполнив те предварительно духом испуганных и униженных женщин.
Безумная идея сработала. Кобылицам в достаточной мере передавался страх женщин, подвергшихся надругательству Огольцов. Такое имя в роде Валькирьяни присвоили породе человекоподобных животных, выведенных для единственной этой цели. Так их звали и в народе. Нападали Огольцы на одинокие селения, чтобы перед безумным ритуалом с лошадьми набраться женского духа.
Но просчет в гениальном плане был: благородные андалузки, смешавшие свою кровь с кровью дочерей казахских степей, в первую очередь воспринимали от этого противоестественного акта не покорность в выполнении команд, не агрессивность и злобу.
В первую очередь, души кобылиц считывали с этого дикого действа небывалое унижение и ужас омерзения, которые испытывали их двуногие сестры во время «подготовительного этапа» превращения красавиц-кобылиц в бешеных кровожадных убийц.
Поэтому часто первыми жертвами сотворенных монстров в лошадином обличьи становились именно Огольцы. Опять потеря времени и живого двуногого материала для племенной работы. Это хотя и приводило к значительному увеличению расходов (надо было постоянно возобновлять поголовье Огольцов), все же было гораздо более выгодно по сравнению с прежним способом производства Лошадей Убийц. Побасенки, ходившие в народе о том, что Огольцы происходят из потомков калек, сброшенных в глубокую пропасть, ничего общего с действительностью не имели.
Ирония Богов состояла в том, что действенный результат можно было получить от Огольца, бывшего до оживотнивания либо человеком знатного происхождения, либо богатым, до переведения его в животный вид. Это тоже влекло за собой дополнительные трудности и расходы.
Доходы в данном деле получали владельцы притонов и кабаков, где кандидиты на должность Огольцов спускали свои капиталы. Лошадницы нашли по-своему гениальное решение проблемы. По принципу «все в семью».
Надо разорить будущего Огольца — пусть несет свои денежки в бордели семьи.
Сотрудничество с публичными домами Бочановской и питейными заведениями Подгорной, не принадлежащими непосредственно родственницам, тоже было налажено на высоком уровне. На паях. Где еще можно было богатого, если повезет, еще и знатного, но глупого господина привести в состояние полной нищеты и депрессии за считанные дни. А то и за одну ночь.
Проснувшись, похмелившись, осознав безвыходность своего положения, вчерашние лихие гуляки трясущейся рукой, не читая, подписывали любое долговое обязательство. Последний пункт гласил, что за несоблюдение обязательств виновные карались жестокой смертью.
После этого контесса Валькирьяни и ее троюродная сестричка, чтобы окончательно отбить мозги будущему Огольцу, показывали пару фокусов из еще не забытого набора мастерства Валькирий.
Удивительно, но по недогляду Валькирских властей контессу вообще не подвергли росстригу. И формально она оставалась полноправной Валькирией, а сестричке забыли почистить память. Она была опаснее ядовитой змеи, сохранив весь арсенал знаний Валькирии.
Как такое могло случиться? Неведомо.
У нас в России такого точно быть не могло. А вот у испанцев…
Не северный они народ, хоть и нрава крутого. Вот и Боги, поставленные на местах Одноглазым Одином соблюдать закон и порядок в сообществе викингов и валькирий, осевших в южных широтах, совсем заленились в теплом климате. Да еще вместо крепкого меда приучились наливаться вином с местных виноградников, что совсем расслабляло суровую северную душу.
Сибирь край таежный, дремучий. От села до села можно целый день ехать. Власти далеко и очень любят взятки. Потому и избрали своим местом дислокации и местом содержания табунов сестры Сибирь и Урал с их простодушным, не ожидающим подвоха населением.
Знали бы простые Сибиряки, что с их территории готовится не больше, не меньше захват власти Мирового, Вселенского размаха.
Но и в Европе ради политических соображений тоже надо было появляться. Желательно при дворах могучих монархов. Эту роль взяли на себя контесса Валькирьяни и совсем юная, но много осознавшая в большой игре Валькирия Изабель. В каком родстве состояли контесса и девочка, и состояли ли вообще, никто не знал.
***
Надо было срочно отправляться в Париж по тряским и грязным Российским дорогам. Но, дело прежде всего. Огольцы сильно запаздывали, а без их «творческого вклада», от кобылиц и их потомства можно было ожидать всего лишь хороших скаковых лошадок. Тоже прибыль, но, Боже! Не в прибыли ведь дело! Преступницам нужны были новые и новые табуны Боевых Кобылиц: уже сама только что осемененная кобылица становилась грозным воином, а ее потомство, едва укрепившись на собственных ногах, готово было в бой на любого противника. И свои боевые табуны надо было каждый год приращивать госпожам Валькирьяни.
А Огольцов наловить, сбить в гурт, от человеческой речи отучить, воспитать! Мужской дух уничтожить, скотский привить! Катастрофически нет времени! Не иначе убыточный год впервые за всю историю бизнеса ожидается. Что бы прапапрабабка сказала, Царствие ей Небесное, коли дожила бы до таких убытков.
Жили-были викинги
Жило в стародавние времена в далекой Скандинавии могучее племя Викингов. Были они храбрыми воинами и умелыми мореходами. До берегов Северной Африки доходили их корабли. Бывали они и на Камчатке, и в Северной Америке.
Вот в те далекие времена и принесла их нелегкая по Студеному морю в устье Могучей Реки. Интересно стало викингам: что за народ здесь живет. А главное, какое пиво варят в этих краях. Свои запасы давно уж закончились. А викинг без доброго бочонка крепкого пива или меда и жизнь свою помыслить не мог. В любом случае, запасы пополнять надо, корабли ремонтировать. Поход уже не один год длился. Сами викинги потеряли счет времени.
На драккарах, как именовались корабли из-за изображения на носовой части головы дракона, женщин было больше чем мужчин. Женщины имелись не только скандинавского происхождения. Но об этом чуть позже. Суть же в том, что там, где есть скопление мужчин и женщин, непременно появляются дети.
Были дети, которые в поход вместе с родителями отправились.
Были и совсем малые, родившиеся в походе.
Надо и детям отдых дать да на твердой земле порезвиться.
Приткнулась флотилия к песчаному берегу. Как положено, подплывая к незнакомому поселению, сняли с носа корабля изображение дракона, а хозяин самого большого драккара выставил впереди корабля щит с внутренней стороны окрашенный белой краской — знак добрых намерений.
Навстречу местные люди бегут. Приветливые, улыбчивые. «От того, неверное, и глаза узкие, что все время улыбаются» — про себя подумали викинги.
Живут местные люди в странных жилищах из звериных шкур. Разводят странных малорослых животных под названием олени. На них и ездят в упряжках, от них молоко, мясо и шкуры получают.
Про пиво и мед узкоглазые ничего не знают. Дали гостям по чашке странного перебродившего сока красных в белых пятнышках грибов. В голове вроде что-то хмельное замаячило. Да тут же весь хмель улетучился: с непривычки страшно животы скрутило отважным мореплавателям. Разбрелись по ближнему подлеску опорожняться.
Вернулись бледные, руки дрожат. Хотели Вождя и Шамана племени в Могучей Реке утопить. Думали, что туземцы нежданных гостей отравить задумали, чтобы завладеть их богатствами.
А взять у викингов много чего можно было. Одни корабли боевые огромных денег стоят. Опять же, ни к чему дикарям на реке морские суда. Уж на что умелый лоцман был при флотилии, едва разворачивался в речной воде.
Надо сказать, флотилия была совсем не простая: главной добычей на ней были не золото с драгоценными камнями да мехами. Хотя и тех в великом достатке захвачено было мечом и боевым топором, а лучшие красавицы Испанской провинции Андалусии.
Гордые и своенравные женщины были захвачены как трофей в жестоком бою с испанцами, а, значит, являлись полной законной собственностью мореплавателей.