Анна знала, что в этот момент Рембрандт думает о Саскии и Хендрикье. Эти две женщины были такими разными и по характеру, и по общественному положению, но они обе любили Рембрандта и были им любимы. Саския умерла в тридцать лет, а Хендрикье была всего на восемь лет старше. Анна вздрогнула, как будто на нее внезапно упала чья-то черная тень. Рембрандт заметил это.
— Ты замерзла? Здесь, наверное, сквозняк.
Он встал и хотел закрыть окно, но Анна его остановила.
— Нет, не надо! Просто, должно быть, кто-то пожелал мне смерти.
Сказав это, Анна сразу же пожалела, что упомянула о смерти в доме, где она только что побывала. Рембрандт заметил огорчение Анны, наклонился к ней и дружески погладил по руке.
— Кто бы это ни был, ему придется ждать очень долго, — бодро сказал Рембрандт.
Анна слегка улыбнулась, хотя глаза ее оставались грустными. Он перевел разговор на другую тему.
— А как преуспевают в живописи твои дочери? Отец ими доволен?
Прежде чем ответить, Анна выглянула в окно и посмотрела на Алетту и Сибиллу, которые играли с Корнелией. Франчески с ними не было. В январе ей исполнилось двенадцать лет, и она оставила школу, чтобы изучать все премудрости ведения домашнего хозяйства и подготовиться к будущему супружеству. Сегодня Франческе доверили составить меню и приготовить обед и ужин. Несколько раз у нее это получалось весьма удачно. Анна повернулась к Рембрандту, в ее глазах засветилась материнская гордость.
— Хендрик не перестает восхищаться удивительными способностями Франчески. Алетта тоже добилась немалых успехов. — Анна грустно усмехнулась и сказала совсем другим тоном: — Что до Сибиллы, она любит поиграть в художника, боюсь, на этом все и кончится. К сожалению, для Хендрика невыносима мысль о поражении. Он продолжает ее учить вместе со старшими сестрами, не теряя надежды раскрыть и в ней какое-нибудь дарование. Ох, лучше бы он оставил Сибиллу в покое.
Анна вспомнила о бурных сценах, в которые обычно превращался процесс обучения Сибиллы. В обычном состоянии она переносила их довольно легко, но сейчас она была снова беременна, и ее нервы находились в постоянном напряжении. Может быть, когда пройдут страшные приступы тошноты по утрам, она обретет прежнюю силу, которой теперь у Анны становилось с каждым днем все меньше и меньше.
— Я надеюсь, Хендрик заключил договор со старшими дочерьми, как это обычно делается между учениками и учителем?
Анна была озадачена.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что, если отец считает девочек такими талантливыми, как ты говоришь, самое время взять их своими ученицами и как следует подготовить, чтобы потом подать прошение об их приеме в Гильдию художников. Никто не удостоился этой чести, не проработав шесть лет под руководством мастера. Конечно же, может быть, из этого ничего и не выйдет, но обеим девочкам нужно дать шанс.
— Я совсем не уверена, что Хендрик сделает так, как ты говоришь, — с сомнением в голосе заметила Анна. — Он любит наставлять дочерей, когда ему это нравится. Но Хендрик никогда не хотел себя чем-либо связывать и делать то, к чему он в данный момент совершенно не расположен. Если он официально объявит Алетту и Франческу своими ученицами, то должен будет заниматься с ними регулярно, а это может закончиться катастрофой. Ты же знаешь, что именно поэтому ни один из учеников у него не удержался. Жаль, что Хендрик не слишком-то хороший учитель. Должно быть, доставляет огромную радость смотреть на успехи своих учеников и видеть, как они постепенно становятся замечательными художниками.
— Да, Анна, ты совершенно права.
Анна вспомнила дикую вспышку ревности у Хендрика, когда один из его учеников имел неосторожность влюбиться в нее. Он выгнал ученика, а родители потребовали уплату неустоек по контракту. У Хендрика, как всегда, были трудности с деньгами. Четверо других учеников ушли по своей воле и заявили родителям, что Хендрик не проявляет ни малейшего интереса к их успехам или неудачам. Договор пришлось расторгнуть, а Хендрик получил репутацию никудышного учителя. Деньги за учеников, которые помогали другим художникам залатать дыры в семейном бюджете, Хендрику так и не удалось заработать.
— И все же я тебе настоятельно советую заключить договор об обучении дочерей. Нельзя допустить, чтобы их юные годы пролетели впустую.