— Пожалуйста, — фыркает Марина. Она не может удержаться от смеха. — У тебя этих «коммунаров» уже сотня скопилась. Придумал бы какой-нибудь другой.
— Я самый дешевый покупаю, — смеется Димка. — А то не хватит стипендии. Как сегодня? Подождать тебя?
— Как хочешь. Можешь не ждать, если надоело, — с деланным безразличием пожимает плечами Марина. — Пожалуйста. Есть с золотым пером, — оборачивается она к покупателю. — Я сейчас покажу.
Димка отходит от прилавка, грустно смотрит на Марину. Опять помешали. Так всегда бывает, когда он приходит в магазин. Наконец он выбирает момент, снова подходит к прилавку и быстро говорит:
— Я буду ждать тебя в скверике, где обычно. Поучу пока навигацию. Послезавтра зачет.
Марина наклоняет голову в знак согласия. Димка будет ждать ее. Она смотрит на часы. Еще сорок минут до закрытия.
Как медленно тянется время!
Наконец-то раздается звонок. Посетители выходят. Двери магазина закрываются. Марина наскоро моет руки, сбрасывает халат и бежит в сквер напротив. Устала она. Целый день простоять на ногах нелегко. На скамейке сидит Димка. Он делает вид, что не видит Марину, а на самом деле заметил ее сразу же, как только она появилась на аллейке.
— Пришла королева карандашей и ручек, — говорит Димка, когда Марина садится рядом. — Устала?
— Очень. А я сегодня на машине в магазин приехала. Какой-то ваш моряк подвез. Симпатичный.
Димка хмурится, но Марине хочется подразнить его.
— В кино приглашал, за город, — фантазирует она.
— А ты что?
— Я согласилась.
— Прекрасно. Можешь ехать. — Димка встает. — А мне что — уматывать?
Марина удерживает его:
— Да пошутила я. Ну, какой ты, все всерьез принимаешь. Моряк пожилой, в отцы мне годится. Подожду, когда ты меня на своей машине будешь возить.
Димка смеется.
— Долго тебе ждать придется, пока у штурмана Роганова появится собственная машина. Долго, предупреждаю. Подождешь?
— Подожду уж, ладно.
— Ну, молодец тогда. За это курсант Роганов приглашает тебя на выпускной бал в высшее мореходное училище. С трудом достал два билета. В профкоме распределяли. Пойдешь?
— Когда?
— В субботу.
— С удовольствием. А теперь надо домой. Проводи до трамвая.
Они встают и, взявшись за руки, идут по улице. Вот и остановка. Димка вопросительно смотрит на Марину.
— Может, еще остановочку пешком?
— Пойдем.
И они снова идут от одной остановки до другой. Им не хочется расставаться.
ШВЕДОВ
Шведов на своем вишневом «москвиче» подъезжает прямо к трапу «Алтаира». Он глушит мотор, громко хлопает дверцей, чтобы вахтенный знал, что приехал капитан, и легким, веселым шагом поднимается на палубу. Навстречу ему выходит вахтенный штурман — старпом Кравченко. Он прикладывает руку к козырьку:
— На судне всё в порядке, Анатолий Иванович.
Так заведено. Это ритуал. Шведов идет к себе в каюту, на ходу задает вопросы: не был ли кто-нибудь вчера из начальства, как прошла лекция о международном положении, получили ли обещанные белила, а главное, привезли ли новые паруса.
В маленькой каюте Шведов бросает на кресло свой шуршащий плащ, вытирает лоб, садится к столу.
— Боцмана ко мне! — коротко приказывает он помощнику.
Через несколько минут в дверь просовывается голова боцмана «Алтаира» Миши Бастанже.
— Здравствуйте, Анатолий Иванович. Звали?
Миша — ялтинский грек. Горбоносый, смуглый. Глаза круглые, карие. Похож на орла. Прирожденный моряк. «Сын русалки и Нептуна» — так говорит он о себе.
Сейчас на Мише ватник, высокие сапоги, в руках он держит замасленные рукавицы, но когда боцман сходит на берег, его не узнать. Короткое пальто, шляпа, французские туфли. Большой модник Миша.
— Входи, боцман. Садись, — приглашает Шведов. — Паруса получили?
— Полностью, товарищ капитан… — Миша как-то хитро улыбается и замолкает. Капитан настораживается.
— Ну, дальше.
— Тут неувязочка маленькая получилась, Анатолий Иванович. В мастерской перепутали, наверное, и выдали нам паруса «Ригеля». Они тоже комплект заказывали. Только на судне я обнаружил. А наши еще не готовы. Какие будут распоряжения?
Миша невинно смотрит на капитана, но глаза смеются. Капитан хохочет. Вот это боцман!
— На судне только обнаружил, говоришь? Знаю я тебя. Ладно. Оставь. Пусть мастерская сама разбирается, раз перепутала. «Ригель» получит наши. Немного позже. Ну Нардин посердится, поворчит, на том дело и кончится. Объясним, что не виноваты. Иди пока…