Тото. А он злой.
Антуан. Это не его вина.
Тото. Бывает, он набрасывается ни за что, когда я выхожу из школы.
Антуан. В этом случае нужно защищаться. У нас всегда есть право не дать себя уничтожить. Но как только помиритесь, дай ему половину твоей шоколадки.
Тото. Он её сжирает да ещё и язык мне показывает.
Антуан. Не нужно держать на него злобы, это и значит быть сильнее.
Тото. Да, но он-то пожирает весь мой шоколад!
Антуан. Джентльмен, Тото, должен всегда позволять себя немного обманывать. Пока дело не касается его чести, но дальше идти не должно. Понимаешь, что я говорю?
Тото. Нет, но это ничего.
Антуан. Ты прав, это ничего. Потом поймёшь. Когда до этого дело дойдёт, ты встанешь и скажешь нет. Даже если тётушки всхлипывают, а сын Перпера выставляет кулак. Честь мужчины. Вот что тебе нужно защитить, Тото, вот что такое твоё отечество.
Тото. Отецес?..
Антуан. Течество!
Они ещё немного крутят педали. Антуан говорит как бы себе самому.
Ведь это, в конце концов, ты изобрёл электричество, Тото и построил кафедральный собор в Шартре, ты написал «Мысли» Паскаля. Ничего они против этого сделать не могут. Даже если станут стыдить тебя и протягивать свои культяпки. Ты моего мнения?
Тото (крутит педали). Да, папа.
Антуан. И пьесы Мольера, все пьесы Мольера, они тоже твои! Не считая Шекспира! Никогда не забывай об этом, Тото!
Тото. Не забуду, папа!
Они перестают крутить педали. Теперь фанфары слышаться совсем рядом.
Тото (кричит). Папа, фонарики! Вон там! Мы нашли факельное шествие! Мы будем праздновать 14 июля, как все! Едем за ними?
Антуан. Если тебе это нравится…
Тото (крутя педали, как сумасшедший). Давай! Крути, папа, педали, не отставай! Ты даже не можешь угнаться за кучей! Ах, какой голубой красивый! Ой, красный какой! Это всё-таки клёво, что мы взяли Бастилию как раз 14 июля — точно в национальный праздник! Нам повезло!
Антуан. Как чудесна ночь, Тото. Небо полно звёздами. Ты видел небо?
Тото (которому наплевать). Едем на фонарики, папа! Едем на фонарики! Хочешь? Мама сказала, что у нас есть время до полночи… Пойдём пострелять из карабина на площади, ты выиграешь мне золотых рыбок, и мы подарим их бабушке!
Антуан. Договорились! Они могут тебе пригодиться. (Он кладёт ему руку на плечо, шепчет.) Человечек мой. Сколько тебя ещё ждёт!
Они стоят, глядя на небо, вспыхивающее фейерверком.
Тото. Ах, папа, как хорошо — как красиво! Хорошо, что я красивую кепку одел.
Антуан улыбается с некоторой меланхолией, ласкает мальчику затылок.
Антуан (шепчет). Надел, Тото… мы говорим, надел кепку.
Занавес неторопливо опускается на огни фейерверка, озаряющие небо, на которое, стоя друг напротив друга, смотрят отец с сыном.
Занавес