- То кольцо, печатка, которое ты выиграла тогда на пикнике, - оно всё ещё у тебя?
- А где ж ему быть? – отозвалась я, хорошо понимая, что у меня на пальцах нет теперь ни одного колечка.
- Да мало ли, - усмехнулся он. – Например, ты могла бы его продать.
- Угу, - мрачно буркнула я. – Вместе с белым платьем. Я и туфли хотела загнать, но вы лишили меня такой возможности.
Нащупав спрятанную под платьем цепочку, я вытащила на свет висящее на ней кольцо.
- Если бы я носила его на руке, отбоя бы не было от вопросов. Леди Кларисса сделала вам ценный подарок.
- Прямо не знаю, как я обходился без него всё это время, - небрежно кивнул принц. - Но ты была права тогда. Я остался тебе должен кое-что ещё.
Я непонимающе подняла брови. Он слегка наклонил голову, его лицо приблизилось к моему… а потом все сомнения, страхи, голос здравого смысла – всё развеялось в пыль.
Мы сидели на подстилке из опавших листьев, между корней высокого старого дуба, выбравшихся из-под земли наружу, как это часто бывает недалеко от воды. Правой рукой принц обнимал меня за плечи, но левой нервно постукивал себя по колену: несмотря на общее ощущение уюта, разговор нельзя было назвать непринуждённым.
- Мои родители никогда на это не согласятся, - сказал он, хмуря брови в поисках очередного решения.
- И правильно сделают, - заметила я.
- Я вижу, ты найдёшь с ними общий язык, - поддразнил он.
- Угу, есть только одно маленькое препятствие, - мрачно кивнула я.
- А может быть, нам…
- Нет, не поможет.
Увы, время абсолютного счастья оказалось недолгим. Вообще я прихожу к выводу, что если человек абсолютно счастлив, значит, он что-то упускает из виду. Хорошенько покопавшись, всегда можно найти какие-нибудь обстоятельства, проблемы, возможные последствия, вспомнив о которых, он поймёт, что несколько погорячился с хорошим настроением. Поэтому и говорят, что дуракам везёт. Им везёт не больше, чем остальным, просто они искренне верят в своё везение, не загружая голову посторонними мыслями. И в этом умным не мешало бы у них поучиться. Словом, уже с полчаса мы сидели, пытаясь решить одну очевидную проблему: как уговорить родителей принца согласиться на наш брак. Было выдвинуто немало вариантов, каждый из которых оказался отвергнут почти мгновенно, что и неудивительно: задача изначально была поставлена совершенно невыполнимая. Внезапно я почувствовала, как меня осенило: был один (и, по-видимому, единственный) выход из положения, которому никак не могли бы воспрепятствовать король и королева и который совершенно не зависел от чьего-либо социального статуса. Я поспешила поделиться с принцем этим радостным известием.
- А может, просто утопиться?
Судя по выражению его лица, он не оценил мою идею по достоинству, что очень меня обидело.
- Кому из нас? – невозмутимо поинтересовался он.
- Даже не знаю; тут возможны варианты. Видишь, недавно не было ни одного решения, а сейчас их целых три! Может, вместе, взявшись за руки? Сказки со счастливым концлм всегда завершаются словами «и умерли в один день». Пожалуй, так было бы романтичнее всего.
- С каких пор ты заделалась романтиком?
- Так, перед смертью…
- У тебя плохо получается; цинизм и язвительность идут тебе намного больше. Что ты так смотришь?
- Думаю, что кому-то давно не наступали на ноги.
- Не советую. На этот раз тебе нечем будет откупиться.
- Ты дал мне право по собственному усмотрению наступать на любые ноги в королевстве!
- За исключением моих.
- Такого сказано не было!
- Может, ты и матушке моей рискнёшь наступить на любимую мозоль?
Ну, вот. Разом испортил всё настроение.
- Боюсь, что уже наступила, - потупилась я.
- Так всё-таки, что мы будем делать с моими родителями?
Кажется, разговор был готов пойти по второму кругу.
- Уговорила я твоих родителей, - раздался чей-то утомлённый голос.
Подавшись вперёд, мы с открытыми ртами уставились на говорившую.
Я с изумлением взирала на женщину лет тридцати пяти, одетую в длинное светлое платье, строгое, но в то же время свободное. Женщина висела в воздухе дюймах в тридцати над землёй и сосредоточенно изучала собственные ногти, точнее говоря – безупречный на вид маникюр. И, несмотря на то, что она была совсем другого возраста, иначе себя держала и была по-другому одета, не оставалось ни малейшего сомнения в том, что это и была та самая фея, которая являлась мне последние несколько месяцев, подарила серебристые туфельки и неоднократно уверяла в собственной молодости и неопытности.