Я оглянулся и увидел, как в мою сторону от дороги двинулся один из бандюков.
И еще шел, сволочь, прямо на меня!
Все, убегать не вариант.
Это туловище идет, вертя головой и обшаривая глазами посадку. Попытаюсь уйти – заметит и начнет палить.
А раз так…
Я осторожно опустил канистру на землю, плавно, без резких движений стащил с плеча ружье (дробовик на ремне был переброшен через шею, и незаметно я его сейчас не сниму).
Ружье оказалось в руках, и я поднял его, упер приклад в плечо, выцелил идущего в мою сторону Топтуна.
Ну, давай, урод, сверни куда-нибудь в сторону! Не надо тебе сюда идти!!!
Но он мои пожелания не услышал: пер вперед и стал, как вкопанный, глаза его увеличились. Заметил меня, сволочь…
И я выстрелил.
Конечно же, эти типы представляли для меня серьезную угрозу, вот только я не стал убивать Топтуна. Целился специально по ногам, держал прицел на коленях.
Однако я слишком уж начал нервничать, и выстрел пришелся чуть выше – по ляжкам, возможно даже и в область паха дробь пошла, дистанция разлету способствовала.
Почему я его не убивал? Расчет был прост: мне нужно было отвлечь остальных, был шанс, что они переведут внимание на раненого, что позволит мне выиграть время.
Раненый, едва только ухнул мой выстрел, завалился на землю, начал орать благим матом. А вот дальше произошло то, о чем я не подумал, то есть не удосужился подумать.
Бандюки открыли бешеный огонь по посадке, в которой я и залег.
Я лежал, стараясь вжаться в землю, и слышал, как пули свистят совсем рядом, ломая тонкие ветки, влетая в стволы деревьев, вскапывая землю, считай, рядом с моим лицом. Благо, я залег за небольшим холмиком, и, похоже, именно это меня и спасло.
Бандюки отстрелялись быстро, и теперь все судорожно перезаряжали оружие.
Это шанс!
Я не стал подниматься в полный рост и так, гусиным шагом, в полуприсяде, бросился наутек. Пройдя десяток шагов, я понял, что бежать по прямой ‒ глупая затея, и принялся вилять из стороны в сторону.
Бандюки пока не стреляли. Орали как невменяемые на раненого, раненый орал от боли и просил помощи. Стоял дикий гвалт, но, к моему счастью, никто из них не спешил идти в посадку или уж тем более гнаться за мной.
Я отошел от дороги метров на пятьдесят, и только после этого позволил себе распрямиться, подняться в полный рост, и уже просто побежал.
Уйти как можно дальше не получалось – посадка закончилась, начиналось поле, и бежать по нему было опасно. Во-первых, я тут как на ладони, и если кто-то пойдет за мной, то увидит, как я убегаю, и обязательно шмальнет мне вслед. А во-вторых, я точно знал, каково это: бежать даже не по лесу или посадке, а именно по полю – там без должного навыка подвернуть или того хуже, сломать ногу – плевое дело.
Так что мне пришлось повернуть на 90 градусов и продолжать свой бег вдоль посадки и по посадке, параллельно дороге, на которой остались бандиты.
Сзади пару раз вспыхивала стрельба. То ли паниковали, то ли почудилось что-то в зарослях, а может и мертвяки уже к ним подтянулись (или кто-то из своих в мертвяка превратился), но стреляли точно не в мою сторону – никакого свиста пуль рядом я не услышал.
И славно!
Пробежав еще метров двести, я, наконец, позволил себе остановиться и перевести дыхание.
Да, в общем-то, дальше бежать уже и не мог – я дышал, как загнанная лошадь, ноги и руки тряслись, но не от страха – банально от усталости. Дико кололо в правом боку, легкие словно бы горели. А еще по организму гуляла огромная доза адреналина и прочей химии, от которой сердце прямо-таки выпрыгивало из груди.
Несколько минут я, бросив свой груз на землю, простоял, уперев руки в колени, лишь затем позволил себе плюхнуться на землю.
Только так никогда нельзя усаживаться или вообще падать после подобной физической нагрузки – легко можно дуба дать.
Дыхание худо-бедно приходило в норму, режущая боль в правом боку тоже проходила.
Вроде все, ушел…
Я оттер со лба пот, который уже заливал мне глаза.
Легкий ветерок, перенесшийся в этот знойный летний день непонятно откуда, дал мне понять, что я вообще весь мокрый от пота.
Блин…так и простудиться недолго, а оно мне надо?
Так. Значит, нечего тут прохлаждаться и остывать, идем дальше!
Я поправил дробовик за спиной, зарядил ружье и закинул на плечо, в правую руку взял маленькую канистру. Большую пришлось бросить там, в посадке.
Бодрым шагом, стараясь держать темп, я двинулся вперед, в сторону, где по моим прикидкам должна была стоять «девятка».