Хотя, черт его знает, у меня ведь наверняка гражданская модель? Армейские, может, получше, или пистолетные действительно в разы уменьшают звук?
По возможности проверю, как только глушители попадутся.
Как бы то ни было, а СКС выстрелила, оружие дернулось, но я быстро вернул прицел на место.
Готов!
Я прекрасно видел в прицел, как рядом с калиткой, разбросав руки в стороны, лежал человек.
О! За него сколько-то там агрессии пришло!
Я скипнул сообщение, не до него сейчас.
Главное – получил подтверждение, что он готов.
Ай да я, ай да красавчик! И попал ведь, причем с первого выстрела!
Так, отставить радость. Еще не все закончилось. Более того – все только началось.
Я тут же начал искать «пафосного».
Ага! Вот он, то ли еще не увидел, что с его другом случилось, то ли растерялся, но стоит у машины и вертит головой по сторонам, как балбес какой-то.
Ну, точно, он еще не понял, что я завалил его товарища. Наверняка из-за глушителя решил, что стреляли не где-то поблизости…
А вот и нет, а вот и не угадал!
Бах!
Пуля ударила «пафосного балбеса» в спину.
Он дернулся от попадания, удар в спину был довольно сильным, и он завалился вперед, точнее рухнул на четвереньки.
Еще один мой выстрел. Целил в голову, но поспешил, и пуля вновь ударила в спину, чуть ниже шеи. И «пафосный» завалился мордой в дорожную пыль.
Готов?
Похоже. Не двигается, только вон, нога дергается…
Ага, точно готов. Я скипнул очередное сообщение…
Так…теперь те двое, что исчезли в доме.
Я терпеливо ждал их появления, но они не спешили выходить.
Секунды и минуты утекали, а никто так и не появился.
Я начинал терять терпение, но тут же взял себя в руки.
Решил побыть снайпером? Тогда нужно иметь выдержку.
Дом я вижу, из него никто не выходил. Сбежать из него со стороны, которую я не вижу, бандюки не могли. Там просто двор, который мне отлично видно. Попытаются убежать так – я их положу под забором.
Так что они точно там. Наверняка наложили штаны и сидят внутри, осторожно выглядывая в окна. Ну, максимум вылезли на крыльцо…
Сидят, ждут…пытаются понять, откуда стреляли.
Ладно. Подожду и я…оторвался от окуляра и бросил быстрый взгляд на Тимура.
Не, ну ты гля на него!
Лежит и по телефону лясы точит!
Что-то он сегодня меня прям достал такими выходками.
Хуже, блин, нет противника, чем союзник-идиот.
Ну как так?
Видно, я состроил настолько зверскую рожу, что до Тимура дошло. Он тут же что-то рявкнул в трубку, оторвал ее от уха и забросил в карман, потом сполз со своей позиции и, чуть ли не черкая подбородком землю, настолько он старался, наклоняясь, потрусил горбом ко мне.
– Наши звонили. Говорят, пальба началась, – доложил он.
– Да ладно! – хмыкнул я, не отрываясь от окуляра. – И кто же это сделал? Ай-я-яй…
– Так что им делать-то?
– Сидеть пока. Дальше видно будет. Уже двое из четырех осталось, – ответил я.
– Что, уже? Да как?
– Вот так. Меньше лясы по телефону точить надо во время боя, за ситуацией лучше следи. Вот где сейчас еще двое?
Тимур осторожно поднялся, принялся разглядывать деревню.
– Да хрен знает…попрятались где-то…
– В доме вон, с красной трубой. Где окна желтой краской покрашены, – проворчал я. – Дуй к себе, предупреди дедов, чтобы сидели и не рыпались, пока не скажем. И потом гляди в оба. Я че, один должен воевать?!
– Да понял я, чего ты! – пробурчал Тимур и отправился восвояси.
– Кстати, – сказал я, вновь прильнув к окуляру.
– Ну? – Тимур притормозил.
– А знаешь, кто это такие?
– Нет.
– Это те самые, ну, дружки Шота, которые об меня машину разбили.
– Да ты что!
– Ага…
– Тогда вали их всех!
– А я чем занят?
Я неотрывно следил за домом, где засели бандюки.
Ты смотри, сидят, и носа наружу не показывают.
Ладно, давайте посмотрим, кто кого пересидит…
Я оказался терпеливее.
От крыльца дома, пригибаясь, стараясь ступать неслышно, и беспрерывно крутя головой по сторонам, крался человек. Он пригнулся так, будто у него живот болит, и перебежками двинулся вперед.
Вообще, забавно наблюдать за людьми, которые что-то делают, не понимая смысла этого действа. Зачем бежать в такой позе, если ты ни хрена вокруг не видишь, считай, под ноги себе смотришь.
Об обнаружении противника говорить нечего, тем более, об открытии огня по нему.