— Хуже надо, да некуда, — серьезно ответил парень. — Говорят, тащат отсюда безбожно, а нам вот остатки сладки…
— Так-так… Разберемся, — пообещала бабушка Маша.
Оказывается, Яшкина мама работала директором столовой и была хорошо знакома с представительницей женсовета. Она пригласила гостей в свой кабинет, вытащила из стола плитки шоколада и сунула их ребятам. Антошка подумал, что плитки скорее всего ворованные, и положил свою на стол. Марфуша тоже протянула шоколад директорше:
— Спасибо, Изольда Яковлевна. У меня зубы болят.
Антошка знал: никакие зубы у Марфушки не болели.
Яшкина мать хлопотала около бабушки Маши:
— Мария Федоровна, милая, как долго мы не встречались! Живем рядышком, а все недосуг. Как здоровье?
Баба Маша испытующе осмотрела хозяйку кабинета с ног до головы и сказала:
— Здоровье у нас, как говорят, слава богу — не дай бог. Ну, да это неинтересно, о наших болячках. Скажи лучше, что с сыном случилось?
Изольда Яковлевна растерянно посмотрела на ребят и испуганно спросила, опускаясь на стул:
— Что с ним?
— Вот я и спрашиваю, — построжела бабушка Маша: — Кто из фотопленки кадры вырезал?
Яшкина мать рукавом халата смахнула с лица пот и облегченно выдохнула:
— Вы так до инфаркта, Мария Федоровна, можете довести. Ничего не понимаю: о какой фотопленке вы говорите?
И она обиженно дернула плечами.
Баба Маша встала. С упреком покачала головой.
— Не вышло у нас разговора, Изольда Яковлевна. Очень сожалею. Боюсь — погубите юного человека: на ногах он пока нетвердо стоит.
Директор столовой молчала.
Бабушка Маша двинулась к выходу. Ребята направились следом.
— Марфуша, где сейчас Яков? — окликнула девочку Изольда Яковлевна.
— Мы его не можем найти, обыскали весь поселок.
Грузная женщина обмякла, ноги ее плохо держали. Она прислонилась к стене.
— Господи, да где же он? — сама себе сказала она, уже не обращая внимания на ребят.
Мария Федоровна гордо зашагала по улице, покачивая своей шляпкой доисторических времен. Около общежития неудачливые следователи сели на садовую скамейку и стали подводить итоги своего похода в столовую. Баба Маша не унывала. Она старалась убедить ребят, что от Яшкиной мамы ничего путного и не ожидала. Изольда Яковлевна никогда не отличалась искренностью, и в данном случае себе не изменила. Но отчаиваться не следует. И бабушка Маша заставила ребят вспомнить, где они бывали последние несколько дней. И тут, перечислив все закутки поселка, Марфуша вдруг захлопала в ладоши.
— Баба Маша, вы правы. Конечно, он там.
— Где же он, детка? — не теряя хладнокровия, спросила старушка. Марфуша таинственно прошептала:
— Он мог убежать на Черное озеро.
— Выкладывай же все, что известно об этом загадочном озере?
И Марфуша рассказала о том, как сначала они вдвоем с Яшкой, а потом уже и втроем ходили туда, купались, ловили рыбу.
— Яшка там хотел соорудить шалаш из веток и камыша.
— Так-так, — многозначительно сказала баба Маша. — Изобрази-ка все это вот здесь, — и она кивнула на пыльную проселочную дорогу.
А когда перед ней на песке была начерчена схема озера и шалаша, бабушка Маша удовлетворенно заметила: — Так я и думала: у ребят всегда есть скрытое от чужого глаза прибежище.
Из магазина вышли Савелий Иванович в тряпичной фуражке с пластмассовым козырьком и Игорек в белой панаме. В руках у них были стаканчики с мороженым. Они кусали мороженое и оживленно перебрасывались репликами. Бабушка Маша, увидев эту парочку, даже привстала со скамейки и испуганно всплеснула руками:
— Боже мой, он разрешил Игорьку мороженое!
Савелий Иванович тоже заметил жену и выронил мороженое, торопливо что-то шепнул мальчишке. Игорек быстро швырнул стаканчик в кусты акации и вытер губы рукавом.
— Савелий, побойся бога. Ты должен был всегда помнить: где мороженое — там и ангина.
Антошке хотелось побежать в кусты и подобрать стаканчик с ледяным содержимым — на улице стояла жарынь и во рту пересохло.
Хромой Комендант, оправдываясь, что-то невразумительно пробормотал, Мария Федоровна осуждающе покачала головой:
— Определенно, вас вдвоем оставлять нельзя.
Потом бабушка Маша заявила, что поиски Яшки она не оставит, и надо немедленно отправляться на Черное озеро. Разумеется, она сейчас забежит домой, переоденется, захватит для несчастного мальчика еды, и они все вместе отправятся на поиски. Между прочим, Савелия Ивановича и Игорька ей бы не хотелось оставлять без присмотра, и она не станет возражать, если и они пойдут вместе с остальными. Игорек покосился на Антошку и шепотом предложил: