Марфуша взяла Антошкину руку и сжала ее.
— Мне немножко страшно, Антон, — сказала она. — Если вдруг те снаряды начнут рваться. А ведь у озера хотят строить пионерский лагерь.
Марфушино беспокойство передалось и Антошке: в самом деле, как он не подумал о том, что если в озере лежат снаряды, то они не сегодня, так завтра могут принести много несчастий. Он как-то читал книжку с броским заголовком «Эхо войны». В ней как раз рассказывалось о том, как солдаты спасали жилой квартал от оставшихся после фашистов мин и снарядов. Тогда Антошка думал, что подобные случаи стали уделом истории. И вот в далекой Сибири… Как они оказались в Черном озере? Но на этот вопрос никто не мог дать ответа.
— Не переживай, Марфуша, — сказал Антошка. — Мы все равно что-нибудь придумаем.
Машина подпрыгивала на ухабах, ее раскачивало, но Антошка этого не замечал, ему было хорошо, ему хотелось вот так, рядом с Марфушей, ехать далеко-далеко.
Глава одиннадцатая. «Разведчики» едут к металлургам. Так вот откуда на Черном озере снаряды! Встреча с женой комсорга
Едва мать с отцом ушли на работу, Антошка заторопился на улицу.
Савелий Иванович сидел за столиком у входа и читал газету. Увидев Антошку, Хромой Комендант хитро улыбнулся, и его усы смешно дернулись.
— Вижу, скучать некогда, — сказал он.
— Некогда, — согласился Антошка и доверительно сообщил: — Тайну нам надо разгадать, Савелий Иванович.
— Тайна — это по линии моей старухи. Возьмите ее в компанию, Марию Федоровну хлебом не корми, а подай тайну.
Антошка, словно оправдываясь, сказал:
— Это военная тайна, Савелий Иванович.
— Тогда другое дело. Сам солдат, и понимаю, что военную тайну каждому не доверишь. Но за свою старуху ручаюсь: секреты хранить умеет.
Марфуша была уже на улице и, увидев Антошку, недовольно бросила:
— Любишь дрыхнуть, Антон. Айда в штаб.
На попутной машине они быстро добрались до вагончика.
Дверь комсомольского штаба была распахнута, и оттуда доносились голоса. Говорили сразу несколько человек.
— Пыль столбом, — сказала Марфуша. — По пустякам так не спорят.
Из вагончика выглянул Яшка и расплылся в улыбке.
— Здравствуйте вам, пропащие. Чуете, что там творится? — и он кивнул внутрь вагончика. — Как говорит моя добрая маманя, вы рискуете проспать царствие небесное.
Антошка подумал, что его товарищ, по всему видно, не очень-то скучает по родному дому, и это порадовало Антошку.
— Мы с Марфушей тоже не баклуши били, — сказал он. — Ты, Яшка, не очень-то задирай нос и рассказывай, о чем в штабе шумят.
— Идите и слушайте сами — не чужие, — усмехнулся Яшка. — Привыкли, чтобы вам готовенькое на тарелочке с голубой каемочкой подносили.
Ребята нырнули в вагончик. Антошка сразу увидел Марфушину маму. Она была в красной косынке и комбинезоне. Она говорила взволнованно, и Антошка заметил, как на нее с улыбкой смотрят парни, и он понял, что они любуются ею.
— Мне лично танцев не надо — возраст не тот, за девчонок наших дорогих беспокоюсь, — говорила Марфушина мама. — А им вот как и танцплощадка, и клуб нужны, — и она провела пальцем по шее.
— Зачем так говоришь, что тебе не до танцев, — сказал Жора Айропетян. — Мы тебя еще изберем королевой красоты, а я тебя приглашу на первый танец в новом клубе.
Парии засмеялись.
— У Жоры губа не дура, — бросил кто-то.
— Мужики, будьте серьезней, — постучал Коржецкий карандашом о мутноватое стекло графина. — Итак, значит, решено: строительство поселкового клуба объявляем народной стройкой и будем работать на ней в выходные дни. Разумеется, надо провести среди строителей разъяснительную работу.
Неподалеку от Коржецкого за столом сидел Антошкин отец. Рукава его клетчатой рубашки были засучены, большие жилистые руки, привычные к работе, сейчас без дела лежали на столешнице, и бригадир чувствовал себя неловко. Антошка догадался об этом потому, что отец нервно постукивал по столешнице пальцами. Это было верной приметой — когда отец волновался, он начинал барабанить по столу. Антошкина мама однажды в шутку заметила: «Тебя, Павел, противопоказано в президиум избирать — начнешь по красной скатерти стучать и оратора заглушишь».
Антошка с гордостью подумал, что отец у него что надо, не зря его портрет на Доске почета. На такой огромной стройке не затеряться среди десятков других бригадиров и тысяч строителей — непросто, надо очень любить свое дело, болеть за него и, как говорит отец, работать не тяп-ляп, а с умом.
Коржецкий заметил Антошку, наклонился к Павлу Ивановичу и что-то шепнул. Тот нашел сына глазами и подмигнул ему: «Знай, мол, наших и вообще держи хвост пистолетом».