– Ну да, что-то случилось с аномалией, на нее каким-то образом повлиял тахорг.
– Это с тобой случилось, а не с аномалией, что с ней станется. Видишь ли, дружок, ты ни разу не наступил на стык и сам того не заметил. Идеально прошел тест. Мои поздравления, Питер.
– Площадка – это тест?
– Ты думал, подвижные игры на свежем воздухе?
– Нет, конечно. Дураку ясно, что неспроста вы туда водите мутантов. Просто это как-то…
– Непривычно? Трудно применить к себе? Привыкай, сын сталкера.
– Что вы сказали? – Я закашлялся, поперхнувшись от неожиданности слюной.
Голос ко мне уже полностью вернулся, и вообще самочувствие быстро улучшалось, больше не мутило, башка не болела, и почему-то дико хотелось жрать.
По лицу Эйнштейна все гуляла улыбочка, ехидная, но не злая.
– Я сказал – привыкай.
– Нет, про какого-то там сына…
– Это долгий разговор, а время ограничено. До того, как мы попадем в Зону, я должен тебе объяснить важный момент.
– Так мы пойдем в Зону?
– Ты думал, я шутил?
И правда, странный вопрос. Насчет Зоны этот парень не шутил никогда.
– Замечал, как мутанты перемещаются по «игровой площадке»? – продолжал он. – Кто-то не столько бежит по плиткам, сколько идет, медленно и тщательно ставит ноги, а все равно хоть раз, да промахнется. А кто-то мчится, как по ровному и гладкому, и ни разу не наступит на щель или трещину. В чем между ними разница, ответишь?
– В умении взаимодействовать с Зоной.
Эйнштейн обрадовался:
– Вот! Вы меня восхищаете, мистер Панов. Умение взаимодействовать с Зоной, а также степень этого умения тест и выявляет. Природа связи биологических объектов с Зоной совершенно пока непонятна, но связь определенно существует. У кого-то она в зачаточном состоянии, у кого развита до уровня рефлексов. Что такое стыки и трещины на площадке? Это опасность, маленькая, но все-таки. Тот, кто на них не наступает, находится в безопасности. И вот мы наблюдаем, что у некоторых «образцов» – у детей, пардон! детей, конечно! – движения координируются с явным участием внешней силы. Они, может, даже хотели бы вляпаться, наступить неправильно, но нога сама туда не идет. А что это значит в общем смысле? Такие умельцы бессознательно или полусознательно уходят от опасности в Зоне, чувствуют ее до трещинки. Или Зона им помогает, кто знает… Суть теста, Питер, в выявлении этого симбиоза. И ты его играючи прошел.
– Капельница закончилась, – мотнул я головой. – Можно вытащить иглу?
– Я сам. Подожди, не садись, рано еще. Ты хоть что-то осознал из услышанного?
– А то как же. Я феномен.
– Ты аномал, Питер, и давно это скрываешь с переменным успехом. Я бы тебя записал в условную электромагнитную группу аномалов. На зуб нашим спецам пока не попал, но после сегодняшнего случая с электровэном я бы на тебя много не поставил. Речь о другом. Там, где мы совсем скоро окажемся, такие симбионты – мощное средство выживания, и я на тебя надеюсь. Тебе придется набирать опыт на ходу. Слабенькие сигналы Зоны, к сожалению, накладываются на мощный фон естественных страхов, чтобы услышать их, нужно доверять своим чувствам.
– Как вы своим?
– Э, дружок, мне бы хоть часть твоих талантов! И еще я хотел сказать, наверное, самое главное. Ты сегодня впервые побывал в Зоне. Не люблю пустого пафоса, но это инициация, Питер. Это уже необратимо.
– Теперь мои дети будут мутантами, – ужаснулся я и закрыл лицо руками, изображая рыдания.
– Не паясничай, проблема «детей аномалов» решается просто, потом расскажу, каким образом. К тому же неактуальна. Если не ошибаюсь, тебе сначала надо маму с папой спасти?
– Да, – сказал я и сел.
Он был прав, а я был идиотом. Ситуация взывала к серьезности и мобилизации всех ресурсов. Я сдвинул шторку и посмотрел в окно: уже пересекли «железку» и мост через реку Нижнюю, оставили позади Центральный парк, сейчас проезжали насквозь новый комплекс МИВК. Зона представляла собой в плане почти правильный равнобедренный треугольник, а в город вторгалась вершиной. Основание лежало на севере, вершина смотрела на юг, то есть на всех хармонтских картах треугольник был перевернут. У левой стороны (следуя карте) располагалось старое здание Института с принадлежащим ему западным КПП и пристроенным «Детским садом». Южный КПП висел точно в вершине, внизу треугольника, а восточный, соответственно, был на правой стороне. Таким образом, мы вынужденно огибали почти всю городскую часть Зоны. Впрочем, ехать оставалось совсем чуть-чуть.
Голова закружилась, в глазах потемнело, и я упал обратно на сиденье.