Уже подходил к концу этот день, а победы всё не было. Аздуны при всём нескончаемом граде ударов, который на него насылали сик’хайи, всё равно были огромными, как будто бы они вовсе не испытывают никаких нападений. Катиара уже измаялась сражаться с тирфом. Испробовав на нём все свои приёмы, она не могла выйти из порочного круга. Однако, пытаясь обогнать этого саткара, она развила настолько неимоверную скорость реакции, что порой даже сама не успевала уследить за своими же магическими приёмами. Помимо этого, она открыла для себя возможность составлять комбинации эффектов, которые плавно перетекают одна в другую, так что сложно заметить эту самую границу, где закончился первый эффект и начался второй. Таким образом она изловчилась уничтожить лишнюю сущность тирфа. Но, увы, дальше четырёх она так и не смогла подобраться. Была ещё одна возможность в магии сопна – специальный приём, который направлен на подавление духа. Она связывала эту способность с Раграоном, саткаром-владыкой, который повелевал некими деморализаторами. Этот приём подавлял дух существа из-за чего ослаблялась связь с его сущностями. Иногда Катиаре удавалось подстроить всё так, чтобы с тремя сокрушёнными сущностями тирф оказывался под действием подавленного духа. В таком случае, если враг не успеет вовремя среагировать, а слуги саткарала усилят натиск и не промахнутся, да и Катиара выжмет из себя побольше сил, им четверым удастся добраться до шестого рубежа защиты, но только лишь добраться. Средств на её сокрушение у них уже не найдётся. Да, чародейка сосредоточилась на этом методе, потому что считала его наиболее действенны. Оковы сопна бессмысленно задействовать, если тирф всё ещё чувствует себя прекрасно. Она, конечно, пыталась после того, как пять сущностей были сломлены, набросить на него цепи саткарской магии, чтобы пленить, но это было слишком даже для неё. Всё происходило буквально на грани возможного. И одно лишнее движение могло порушить всю конструкцию. Поэтому при попытке накинуть аркан саткарала тирфу удавалось восстановить одну, а при бо́льших усилиях две сущности, так что сопна опять укладывался на защищённого тирфа. И всё приходилось начинать сначала или же искать другой способ, как поработить этого назойливого саткара. И каждый раз владыка желаний начинал язвительно усмехаться над ней. Поначалу Катиара со свойственным ей азартом принимала это как вызов и, горя энтузиазмом, продолжала сражение с этим существом. Но постепенно всё это превращалось в рутину. Каждый промах отзывался волной гнева, который растекался неприятным трепетом по всему телу, а ядовитые замечания Майваона только лишь добавляли раздражительности. Помимо всего прочего, то, что саткар испытывал от этого некое садистское удовольствие, венчало гнев чародея. И знающие скажут, что Катиара сейчас совершала огромнейшую ошибку. Разум мага – это его оружие. Гневаясь, она делала только лишь хуже. Да, у этой сенонки, помимо преимуществ, были также свои недостатки. И один из них – это нехватка самообладания. И, казалось бы, ей нужно срочно одуматься и стать холодной скалой, чтобы не позволять своему эго отдалить её от победы. Однако ж именно это недостаток и натолкнул её на ещё один способ, с какой стороны поразить саткара с шестью сущностями, защищающими его жизнь от гибели.
Как раз битвы с крэл’зудом подходили к концу, и Неис готовился уничтожать сам кристалл. А это значит, что тирф перестанет получать подпитку силой саткара, которую реконгеировало из леднорала это устройство. Владыка желаний уже столько раз «сорвался с её крючка»[1], что это буквально вызывало в ней самый настоящий взрыв эмоций. И тирф каждый раз громогласно хохотал над этим. Однако ж вместе с тем он использовал этот самый изъян против неё. Во время таких приступов ярости разум Катиары был уязвим. И он, как владыка желаний, мог проникать туда. Конечно, с налёта у него это не получится, потому что чары всё-таки оберегали её. Но с каждым таким приступом он всё успешнее прокрадывался в её сознание. В таком случае она и уж тем более Курул не могли заметить этого. Так что постепенно саткар подбирался к тому моменту, когда он сможет стать к чародейке слишком уж близко. Сложно было разобраться в сумбуре тех мыслей, что витали в тот миг в голове сенонки, а потому невозможно сказать наверняка: было ли это её планом, или же всё получилось совершенно случайно.