Раздвоенные языки одобрительно зашелестели в ответ на слова бессмертного. После чего они стали расспрашивать Неиса об этом союзнике. И он обо всём рассказал им.
[бессмертный пересказывает события первого и второго обновления механического легиона, с которыми можно ознакомиться в одноимённых частях наших повествований]
Таким образом продолжалось путешествие по всему Зерталамуту. Голестис, Неис, Калистис и Залдуонис продолжали вести сик’хайев к освобождению собственного мира. Уже подходил к концу второй уннут, как началось это сражение. Много кристаллов реконгеации леднорала было свергнуто. Бессчётное количество саткаров было возвращено в Хор. Миги, ражгары и раждалоды перестали представлять опасность для хвостатых воителей. Придерживаясь той тактики, которую они услышали в самом начале, сик’хайи продолжали убивать их. И только лишь аздуны были непреодолимыми для них. Ускоренная регенерация стала ненавистной для сик’хайев, потому что они до сих не умели справляться с ней. Сколько всего было испробовано, однако ни одного из громил они не могли одолеть – те погибали только от воздействия зора. А с определённого момента Кальдебарсон провёл над ними ещё одно улучшение, из-за чего громилы теперь могли плеваться алым пламенем Хора. Так что сик’хайям приходилось следить ещё и за тем, куда направлена морда этого чудища, чтобы избегать столкновения с магией. Это помогло им стать более осмотрительными, однако вместе с тем и более раздражёнными. Ведь они и так жаловались на непобедимость этих громадин. А теперь сражения с ними стали ещё сложнее. Но бессмертные никогда не отменяли сражений с ними, ведь таим образом сик’хайи улучшали свою боевую форму и учились различным приёмам. Те роптали, рычали, но в бой всё равно шли.
Клиша никак не могла найти покоя после смерти своего друга. Она всё время рвалась в битву и разрывала огненных тварей на части, однако никакого успокоения не было. Месть ничего не давала, как и выплеск своей ярости. Более того, сражения только лишь сильнее напоминали о её потере. А потому всякий раз, как сик’хайи делали привал, она разговаривала с Калистис. Чупирогу привлекала в бессмертной тот холод, которым сквозили её слова, да и вообще всё естество. Рептилия всё время интересовалась сущностью бессмертных, потому что метила в наши ряды. Но пока что ещё не готова была отречься от своей жизни. Да, часть неё уже погибла следом за Шумнишем. Осталось теперь найти место для захоронения самой Клиши. И с каждым разом, как они с Калистис разговаривали, это место определялось всё точнее. И вот, этот миг настал. Над миром распростёрлась ночь, и все зерталамутцы отдыхали после очередного крупного сражения. Предводительница отрядов по своему обычаю отстранилась от всех и глядела в даль. Клиша, как всегда, встала рядом, немного помолчала, а после заговорила:
- Что было потом?
- Потом я просто поднялась земли и пошла вершить то, что нам велел делать наш тёмный господин – я поселилась среди людей и стала наблюдать за тем, как они живут, чтобы подражать их жизни.
- А как же твои переломанные кости?
- Когда ты становишься разорадом, твоя плоть уже не имеет значения. Своей новой силой ты можешь избрать себе какой угодно облик, ведь ты дух.
Меж ними воцарилось молчание, которое спустя какое-то время разорвала Клиша:
- Я хочу стать разорад.
Глаза, пылающие зелёным огнём, глянули на неё, холодный голос послышался ей в ответ:
- Мы примем тебя.
Калистис встала перед ней, держа в своей правой руке освобождение от всех бед и страданий, которые претерпевает в этот самый миг израненное сердце чупироги. Сик’хайка гляну на пучок зора, что томился ладони бессмертной, и не сказала ничего. Потому что и нечего было говорить. Все печали высказаны, все рассказы услышаны, всё, что можно, было уже потеряно. Больше ничего не держало её в рядах жизни. Ладонь Калистис сжалась в кулак – и чупирога в тот же миг рухнула наземь. Но не успела инерция иссякнуть, как сик’хайка поднимается и продолжает стоять. Теперь уже две пары глаз, в которых зияет пламя смерти, взирают вдаль. Таким образом в наших рядах оказался первый сик’хай. Клишис продолжила путешествие под предводительством Калистис, приняв облик самой обычный сик’хайки. Никто так и не узнал, что разорад принял её к себе.
Устиладон и Майваон хвалились неким Терваигоном, говоря, чтобы и сик’хайи, и разорад боялись его мощи. Однако прошло уже 2,5 уннута после того, как половина сик’хайев Зерталамута была возглавлена четырьмя бессмертными, война за эту планету подходила к концу. Все кристаллы реконгеации были сокрушены, большинство отрядов проклятых было изгнано, неисчислимое множество аздунов было уничтожено. Осталась только лишь незначительное воинство мигов и ражгаров с несколькими раждалодами. Отряд Залдуониса настиг его и разгромил, не встретив вообще никаких препятствий. Таким образом были уничтожены остатки саткаров, которые пытались господствовать на Зерталамуте. Но среди них не было того самого Терваигона. По всей видимости, такой сильный саткар побоялся того, что мы сокрушим его, а потому бежал с поля битвы.