- Должен признать, вы сильны. Из пожирателей плоти и алчущих крови вы стали самым настоящим бедствием, несущим смерть. А ведь когда-то нам, саткарам, не было равных во всех мирах. Наша мощь и наше количество были настолько велики, что никакой враг не выстоит против нас. Но это всё не утеряно. Все эти дары живут внутри нас. И мы вырвем победу из ваших костлявых рук.
Стоит отметить, что в отличие от других двух тирфов, когда мы настигали их, а после уничтожали, Терваигон не имеет привычки высказывать высокомерные слова, возвеличивая себя и унижая всех вокруг. Это говорило о том, что, даже будучи стеснённым, он держится достойно. В нём есть сила, в отличие от его собратьев.
Наше проклятье было непреодолимо, наша сила настолько велика, что исполнитель желаний не мог вырваться из нашей хватки. Он не мог заставить всех этих людей подняться с земли, чтобы продолжить выполнять его желания. И можно подумать, будто бы и он, и мы находимся в безвыходной ситуации. Да вот только у нас был Устиладонис. Тиразаил проносился над людьми и пожирал их желания. А так как сейчас их разумы заняты Терваигоном, получалось так, что бессмертный понемногу пожирал самого саткара. Чудовище медленно проплывало мимо людей, которые были беспомощны, и незримые потоки сущности саткара тянулись за ним следом, пока разумы жертв исполнителя желаний не оказывались полностью очищенными от каких-либо мыслей. В таком случае человек мог уже мыслить самостоятельно. Ни личность, ни воспоминания не были искажены. Поэтому, чтобы у очищенных не было никакого страха, тиразаил также снимал с очищенных проклятье, чтобы человек мог подняться с земли и не испытывать трепета. Недоумение, конечно же, было, ведь он поднимался с земли, как будто бы пробуждаясь ото сна, а после видели вокруг себя других людей, которые лежат, объятые немощью, как мимо них пролетает некто жуткий, после чего люди поднимались на ноги, пребывая в таком же недоумении.
Таким образом тирф попытался обмануть нас, однако ж в итоге сам оказался обманут. Находясь внутри этих существ, он планировал использовать их для того, чтобы поставить нас перед невыгодным выбором. Но всё случилось наоборот. Теперь у него был невыгодный выбор: либо погибнуть, будучи пожранным по частым, либо оставить этих несчастных людей и сразиться с нами в открытую. Бежать мы ему уже не позволим. И пока он пытался вести с нами диалог, Устиладонис поглощал его. Он заканчивал обходить уже один оплот и переместился на другой, но Терваигон всё ещё пытался купить себе свободу. Его слова были пусты, а попытки заставить сокрушённых людей подняться и продолжать нападать были тщетны. Он лишь хватал их за желания, когда как мы прижимали их к земле, ухватившись за всё их тело. Разумы сузились до того, что в них не осталось никакой мысли, тела одряхлели, из-за чего они даже стоять не смогут, если их поставить, нервы перестали проводить сигналы, дыхание стало медленным, сердцебиение практически исчезло. Эти умирающие существа не почувствуют сейчас даже укол клинка. Погибнут, даже не заметив этого. Поэтому Терваигон никак не мог их задействовать для своих ничтожных целей. И ему всё-таки пришлось оставить их, пришлось материализоваться в этом мире, чтобы возыметь шанс побороться за свою свободу.
Потоки сущности повелителя желаний тут же покинули тела людей. Да, ему достаточно долго приходилось распределяться по их разумам, но вот выбраться из них потребовало лишь пару мгновений. Точкой своего образования он выбрал пустынную равнину, наверняка надеясь на то, что ему удастся сбежать. Да, Терваигон разительно отличался от двух других тирфов, которых мы уже победили. Его сущность была настолько велика, что образовалось целых восемь рубежей его защиты. Но и каждая броня сущности была необычной. У Майваона с Устиладоном они произрастали из отдельных частей его души. У этого исполнителя желаний все его сущности произрастали из всей души. Образно говоря, они крепились на гораздо большей площади его личности. Обычное сражение с ним будет довольно-таки затруднительным делом. Для победы над ним потребуется трое или четверо, потому что это может означать, что его барьеры будут очень быстро восстанавливаться. И для удержания их в разрушенном состоянии потребуется больше усилий. Но это всё стало возможно только лишь благодаря экспериментам, проведённым над ним. Сейчас же, нажравшись людскими желаниями, он укрепил свои способности. А потому, образовавшись в этом мире, он первым делом попытался сбежать. В общем-то ход был довольно-таки разумный, ведь только упёртый фанатик будет полагать, что в этой битве у него ещё остались шансы как-то победить. Терваигон взял от этого сражения всё, что только можно было, и теперь с избытком сил он может уйти отсюда последним. Фисталуон покинул их, всё воинство саткаров разбито, остались только лишь разрозненные группки краснокожих отродий Хора, с которыми ничего не получится организовать. Однако пентаграмма, которую он образовал перед собой, в тот же миг обзавелась символами сдерживания, что, конечно же, не позволило огненному переходу даже образоваться здесь. Устиладонис был тут. В обличии тении Пустоты он ожидал саткара на этом месте. А потому не позволил огненному порождению покинуть этот мир. Тирф не паниковал. Конечно, он удивился в своей душе, откуда ж у нас такая мощь, что не даёт ему уйти отсюда, но не трепетал. А потому в его следующих словах была слышна сила и достоинство, а не насмешка, которая скрывает за собой слабость: