Наши союзники были могущественны. И люди не могли удерживать ликования, когда видели проявление их силы. Чародеи внимательно наблюдали за тем, как они руководят земляной стихией, чтобы брать на вооружение различные приёмы и пытаться воплощать их с помощью своей магии. А после боя, конечно же, сыны Ваула удостоились почести – все живые окружали их и, пытаясь говорить с ними на своём несуразном языке, выражали им свои почтения и восхищения. Валирдалы, дождавшись, когда толпа перестанет приставать к ним, расспрашивали громил об их способностях, чтобы ещё лучше понять и уяснить некоторых из них. Однако то, что пытались объяснять им тоугвары, чародеи понять не могли. Ленгерады задавали уточняющие вопросы, подолгу обдумывали то, что они услышали, пытались сопоставить сказанное с увиденным, но нет, у них это не получалось, а всё потому, что тоугвары объясняли свои способности так, как будто бы собеседник обладает той же сущностью, что и они, ведь возможности управлять землёй исходит из их сущности. Они – земля, а потому земля и слушает их. Для них повелевать этой стихией так же естественно, как, например, вызвать движение воздуха дуновением собственных губ или породить звук хлопком в ладоши. Чародеи же не родились с магией земли. Даже сенонцы, сотворённые со склонностями к элементной магии, всё равно обучаются ей. Зентер, рождённый в Зентерисе, может и не стать магом земли, если его родители примутся обучать его огню, воздуху или воде. Чародеи приобретают навыки управления землёй, можно сказать, изобретают эти способы, подобно тому, как для нагнетания воздуха был изобретён вентилятор или для порождения звуков сотворили динамик.
Тоугвары и валирдалы, находящиеся в других человеческих оплотах, узнали об этом триумфальном сражении, когда как люди не могли ведать об этом. Зодиал, обращаясь к Несарису, сказал:
- Саткары, с которыми сражались мы, слабы. Как же тогда могло произойти такое, что Сэрдил был осквернён одним из этих творений?
Бессмертный отвечал ему:
- Сейчас вы сражались с остатками, которых уже никто не ведёт.
А после этого поведал о Кальдебарсоне и Аббалитоне, о КРЭЛах, Фисталуоне и тирфах. На что Зодиал отвечал, что в таком случае одолеть остатки врагов не составит труда.
Тоугвары истратили ещё один день для того, чтобы освоиться в этом мире, чтобы ещё немного понаблюдать за людьми, за валирдалами и за нами, разорадом, а после принялись, как сказал Зодиал, обращаться к силе земли. Меж ними всеми была связь, как не трудно догадаться, земляная связь. Подножие ног объединяло всех тоугваров. И эта же связь сейчас поможет им собрать сведения о том, что происходит по всей поверхности этой планеты. Все до единого тоугвары опустились на четвереньки. Они приложили свои ладони к поверхности земли и стали слушать, смотреть и чувствовать. Валирдалы внимательно следили за этим процессом и даже пытались подражать им. Конечно, так, как у сынов Ваула, им не удалось соединиться со стихией, но каждый зентер нашёл для себя новый способ, как они могут с помощью земли исследовать любой из миров. Так как зеленокожих мастеров земли было достаточно много, то и это действие заняло очень мало времени, после которого все громилы поднялись на ноги, и Зодиал произнёс:
- Их ещё много. И более того, Сэрдил призывает новых саткаров. Не может же быть такого, чтобы он оставил нашего отца и стал служить новому господину. Мы готовы понять безумие. С ним ещё можно справиться. Но, если он предал Ваула, то мы ничем не сможем ему помочь – Сэрдила нужно уничтожить.
Сказав это, он нырнул под землю, как обычно ныряют в воду. Сомневаться не приходилось, что он движется к своему брату, одержимому саткаром. А потому Несарис последовал за ним.
На огромном пространстве, которое раньше являлось главной площадью города, было отверзнуто множество пентаграмм. И посреди всей это сети порталов стоял он, Сэрдил, огромный саткар, бывший тоугваром. Он поднял руки к небесам, и сила сопна витала вокруг него. Когда рядом с ним появился Зодиал, тот, не прекращая свой ритуал, произнёс, и его голосище звучал не как у других сынов Ваула. Пропала глубина бездны и сила скалы. Вместо этого в нём звучал звериный рык: