Вернуться на родину было одним сплошным удовольствие. Свет, свежесть, радостные лица, ободряющие разговоры. Дома меня поджидали мои дорогие родители и сёстры. Всё вернулось на круги своя. Девочки слушали мои рассказы о Теоссире с замиранием сердца, родители – с сочувствием. Они сетовали на то, что Торваилель не закрыл границы, позволяя тёмным наведываться сюда, к нам. Но всё это было уже прошлом. И я больше не вспоминал дни тьмы и ужаса. Впереди – только лишь светлое будущее среди моей родни.
Через какое-то время на весь Мордалаль разлетелась новость о том, что наш мир населяют ещё одни живые существа. И многие пошли в Далармиэлию, чтобы посмотреть на чудо-диву, которая, как говорят, пришла из самых глубоких и непроходимых чащоб Мордалали. Ну и, конечно же, я тоже пошёл к Торваилелю для того, чтобы познакомиться с ними. Новые друзья – это всегда хорошо.
Когда я прибыл на главную площадь, то повстречался со многими далрами. Они тоже хотели взглянуть на новую жизнь, открытую в наших краях. Я собрал по слухам, что это разумное существо, похожее на нас, далров, но имеющее некоторые отличия. Они были ниже нас ростом, а ещё у них были совсем необычные уши – не вытянутые, как у нас. И вот, под вечер, когда Мордалаль опускалась за горизонт, но всё ещё давала свет нашим землям, дворец распахнулся, и Торваилель со своей женой представили нам а́рлису – очень-очень милую девушку. Да, как и говорили, она была на целую голову ниже нас, кожа её была такая же светлая, а уши, и в самом деле, маленькие. И это так многих изумляло. Это теперь, когда я познакомился с людьми, то ничего не вижу в этом удивительного, а тогда я впервые видел существо с такими маленькими ушами. Она, как и Далармиэль, была облачена в костюм из лепестков орту-арава. Она очень стеснялась нас, а мы были буквально увлечены ею. Не могли глаз оторвать. В общем, Торваилель сказал, что арлисы отныне будут жить в наших лесах, но и, конечно же, среди нас, в наших городах и селениях. Им не нужны дома, им не нужно никакое обучение, ведь их дома – это весь мир. А магией они не обладают, чтобы познавать эсталиал. Вместо этого они могли принимать боевой облик, теряя свою привлекательность, но становясь опасными воительницами. А ещё они очень хорошо ладили с животными и растениями. Более того, они понимали язык орту-аравов, чего не могли мы даже со своим эсталиалом. В общем, мы все поняли, что арлисы могут стать нашими соседями, в отличие от тех же эсров, с которыми у нас меньше общего, чем с ними.
Откуда они вообще взялись? Поговаривают, что их нашёл Талиэль, наш поэт. Он умело рифмует слова, слагает стихи и сочиняет песни. Для вдохновения он уходит в лесную глушь и вслушивается в шёпот природы. Так вот, несколько дней назад он настолько сильно углубился в восточный лес, что как раз таки обнаружил арлис, которые преспокойненько жили там. Они его не боялись, но, более того, услышав его дивный голос, стали сходиться к нему, и он подружился с ними. Пробыв пару дней в их обществе, он взял одну из них с собой и решил познакомить с Торваилелем. С того момента начал распространяться слух об арлисах.
Да, я не мог забыть ту девушку. Настолько сильно она въелась в мой разум. Всё думал и думал о ней и начал понимать, что становлюсь завистливым. Повезло же Талиэлю найти такую прекрасную обитательницу. Почему я в своих странствиях только лишь пришёл в Теоссир, когда как он обнаружил их? Но я пресёк эти мысли и не позволил им развиться в опасный настрой. Как же мне хотелось увидеть её ещё раз. И ведь моему желанию было суждено исполниться. Правда, пришлось подождать, но через несколько дней после того, как Торваилель познакомил Мордалаль с арлисами, они стали приходить в наши города. Прелестные обитательницы лесов подходили к нам и пытались учиться у нас нашей речи. И мне тоже досталось. Изумительная Аиэ́йя стала не только моей ученицей, но и женой. Да, арлисы были совсем не против того, чтобы мы сходились с ними, ведь, как выяснилось, у них совсем не было мужчин. Я пытался расспрашивать свою Аиэйю, что произошло с ними, но та лишь полнилась печалью, вспоминая те события. Я не хотел досаждать моей возлюбленной, а потому унимал своё любопытство и не расспрашивал её об этом. Я, конечно, пытался возвращаться к этому вопросу, но она всегда мягко просила меня не начинать эту тему. Да, арлисы были молодцы. Они быстро познавали нашу речь. Но, кажется, делали даже ещё больше – они познавали нас. У нас с Аиэйей установилась какая-то особая связь. Мы могли чувствовать друг друга, как никого больше. Где бы она ни находилась, я всегда знал, ощущал и, можно сказать, видел её. Сквозь пространства, расстояния и преграды. Она была такая грациозная, такая миловидная, такая… Такая… В общем, я не могу передать на словах. Её обворожительные голубые глаза порабощали мой разум, её лёгкая и приятная улыбка стала для меня желаннее всего на свете, её тонкий и нежный голосок проникал до самой глубины душу и увлекал в далёкие дали, в миг грёз, ещё более прекрасный, чем Фаламасфаль, чем Силиайские водопады, чем вся Мордалаль вместе взятая. За её парящей походкой я мог наблюдать вечность. В каждом её движении, в каждом её взмахе, в каждом повороте её головы, перемещении зрачка была непередаваемая грация и красота. А её длинные и белые, как утренний туман волосы, всегда пахли какими-то ароматами, которые я никогда нигде не мог вдыхать. Её прикосновений жаждал я больше воздуха, я ловил каждое слово, а поцелуй… Эх, тебе этого никогда не понять. Я могу рассказывать о ней вечно. Как она беззаботно гуляла по полям Селезвиона, как она ловко одним движением оказывалась на ветке дерева, как она ласкала мой слух своим неторопливым шёпотом, пока мы встречали рассвет на вершине Сенквинетиля. Это было самым лучшим временем в моей жизни. Эх, моя Аиэйя… Ну почему всё так произошло? Будь проклят Ларзаэдас ещё больше Лардадороина, ведь именно он забрал тебя у меня. Моя Аиэйя… Моя Аиэйя…