- Вяленый и Невеста – на перекрёстной позиции. Ожидайте.
Мы не двигались с места, и через какое-то время её голос вновь послышался в наушнике:
- Риск слишком велик. Сканеры выявили порядка 15 целей. Возможно, больше. Калиец?
Этим вопросом она дала понять, что желает узнать моё мнение. Я, глянув в камеру на плече своего напарника, жестами предложил выключить свет.
- Поняла, - отвечала она, - Планирую.
Вновь воцарилось молчание. Выражение лица Дэджея показывало, что ему надоело ждать. Но в этом не было ничего опасного. Этот силач умел держать себя в руках. Голос программистки вновь послышался у нас в ушах:
- Высылаю Мыслителя к позиции Вяленого и Невесты. Щитовая находится в их стороне.
Мы снова принялись ждать. В этот раз понадобилось больше времени. Отто сообщил, что из главного входа вышли трое, но потом вернулись обратно. Один из террористов пришёл на кухню, однако, проходя мимо меня, он был в одно мгновение убит мной. Дэджей беззвучно аплодировал мне за такой ловкий и тихий приём.
Через какое-то время Эдия заговорила:
- Готовность.
И спустя пару мгновений после её слов всё это помещение погрузилось во мрак. В тот же миг активировались приборы ночного видения, и в поднявшемся переполохе не было слышно никаких приглушённых выстрелов. Быстро разобравшись со всеми восемнадцатью целями, наши группы объединились, и мы ринулись на второй этаж, где тоже нарастала суматоха. Четверо из пятнадцати были убиты. Остальные одиннадцать взяты в кольцо и обезврежены. Когда индикаторы стали зелёными, Ручка поздравила нас всех с успешным выполнением миссии. Отто подхватил её слова, добавив, что трое, сторожившие главный ход, были успешно ликвидированы. Мы собрали всё, что сумели отыскать в этих помещениях, а после выбрались из тёмного здания и стали ожидать того, когда сюда подъедет конвой, чтобы усадить главаря и его помощников. Я всматривался в их души. Как и следовало ожидать, они считали своё дело чем-то важным, что они таким образом несут всему этому миру послание, чтобы люди изменились, пока для этого ещё имеется время. Они были уверены, что мир повис на грани, и готов рухнуть вниз, что многочисленные корпорации, которые задирают цены на товары, а также несчётное количество политиков, что отыскивают новые способы обокрасть народ, ведут человечество к гибели. И потрясение, которое они создают своими действиями, должно заставить всех одуматься. Да, очень благородный настрой. Однако, когда они совершают нападения или саботажи, страдают как раз таки простые люди, а не коммерсанты или политики. Ещё омрачают эту картину их многочисленные грехи, которые они свершают. Конечно, человеческая душа – потёмки, однако даже невооружённым глазом можно увидеть их настоящую мотивацию – эти люди просто-напросто вкусили беспорядок. Раздольная жизнь, не обременённая рамками закона, им пришлась по душе. И они уже не могут остановиться. Им нужно творить беззаконие всё больше и больше. Что их ожидает? Суд и тюремное заключение? Вполне оправдано, однако действенно ли? Отнюдь. Зачастую человек, отбывший наказание в тюрьме, выходит оттуда ещё более испорченным. А потому человеческие методы исправить грех бесполезнее тех, что пытаемся отыскать мы.
Все спецназовцы принялись хвалить друг друга за чётко проделанную операцию. И в этой похвале потонула вся суета, и каждый из них забыл, что им угрожает исключение. Ко мне подошла Ручка:
- Но мы-то все знаем, кто по-настоящему придумал хороший выход из ситуации. Если бы не твоя идея с отключением света, мы бы, наверное, до сих пор копошились в этом здании.
- Уверен, спроси ты кого-нибудь другого, он предложил бы такую же идею.
- Да брось ты. Вяленый, Невеста и Дэджей наверняка проголосовали бы за то, чтобы броситься на штурм со всех сторон и просто начать долгую, изнурительную перестрелку.
- Ну, если бы ты сказала, что рубильник находится где-нибудь на стороне террористов, то я, наверное, предложил бы этот самый вариант начать перестрелку. Хорошо, что нам повезло.
- Да это уж точно, - чуть помолчав, она продолжила, - Если бы Болдер решил, что ты покидаешь группу, куда бы ты пошёл?
- В другую группу.
Обдумав мои слова, она сказал:
- Я бы тоже.
Но это было лишь началом. С этого вопроса она хотела перейти на личную беседу. Однако мои холодные и короткие, а порой и вовсе обрывающие разговор ответы дали ей понять, что я продолжаю придерживаться своей позиции, чтобы не сближаться ни с кем из сотрудников. Когда она уже сдалась, я предложил ей поговорить с этими пленниками, которые ожидают своей участи. Она удивилась: