Зорге действует очень рискованно. Буквально недавно приступив к работе коммунистического толка, к нему уже самолично является лидер социал-демократов и глава германского правительства в 1918 году Филипп Шейдеманн с предложением попробоваться на роль эрц-теоретика СДПГ. Но Зорге же остается идейным теоретиком Коминтерна, модифицирует теории империализма Люксембург и Ленина, дает точный прогноз сползания веймарской Германии к нацистской диктатуре, вместе с Бухариным вносит весомый вклад в подготовку новой программы III Интернационала, принятой на VI Конгрессе КИ в 1928 году.
Один из опасных моментов в его жизни связан с тем, что в 1933 году, готовясь к командировке по линии РУ в Японию в качестве резидента военной разведки, Зорге нагло появляется в мае в Германии под своим настоящим именем, устанавливает связи в партийно-идеологических верхах Германии, становится сотрудником и зарубежным корреспондентом Zeitschrift fuer Geopolitik главного в ту пору идеолога нацизма Карла Хаусхоффера, а министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс лично благословляет Зорге перед отъездом на Восток на прощальном ужине для самых приближенных. Внимательными читателями корреспонденций (и шифровок) Зорге из Токио в СССР были руководители РУ ГШ от Берзина до Голикова, члены президиума ИККИ, Радек (который перепечатывал его статьи из немецких газет в «Известиях»), Тухачевский и Ворошилов, члены Политбюро и Сталин; в Германии – Канарис, Шелленберг, Гейдрих, Гиммлер, Риббентроп и Гитлер; в Японии – руководство Генштаба и ВС, министр иностранных дел Мацуока и премьер-министр Каноэ. В 1935 году Зорге последний раз побывал в Москве. Его двухнедельный визит запомнился лекцией, которую он читал для членов Политбюро ЦК ВКП (б), на которой присутствует Сталин. Лекция посвящалась международному положению. В 1937 году между Сталиным и Зорге идет активная переписка шифртелеграммами. Который после ареста Зорге в октябре 1941-го в ответ на переданные ему предложения официальных инстанций Японии обменять его на захваченных японских разведчиков, однако же, говорит свои знаменитые слова: «Нэ знаю такого человека».
О Зорге много написано, все биографы, мемуаристы, романисты и кинематографисты того времени были увлечены романтическим образом героя Зорге. Все его выходки и авантюры были привлекательны для читателя. Вот что пишет о Зорге Чарльз Уайтон: «Была у Зорге еще одна страсть – скорость. Он был бесшабашно смелым за рулем машины и мотоцикла, который очень любил водить. И однажды, когда Зорге ехал к Клаузену (радисту. – С.З.) из бара „Империал“ с секретными сообщениями для передачи в Москву, он попал в серьезную аварию. Его доставили в госпиталь, куда Клаузен смог попасть лишь через какое-то время, однако успел достать из кармана брюк Зорге зашифрованные сообщения до того, как появилась Кэмпэйтай» (японская военная жандармерия.). Зорге любил скорость и стремительность. Однажды ему это очень помогло. Вот что пишут по этому поводу Сергей Голяков и Михаил Ильинский: «Чан Кайши был азартным автомобилистом. Он создал автомобильный клуб Китая. Рихард, страстный любитель автоспорта, вступил в этот клуб, стал принимать участие в состязаниях. Однажды во время одной из гонок он сумел выжать из своей скромной спортивной машины все, на что она была способна, и, приближаясь к финишу, обогнал роскошный американский автомобиль президента клуба.
Лицо Чан Кайши исказилось от гнева – он всегда выходил победителем. Да и кто бы осмелился обогнать генералиссимуса! Рихард гнал свою машину на полкузова впереди Чан Кайши. Лишь у самого финиша он смирил азарт спортсмена – сбросил газ. Машина Чан Кайши первой пересекла заветную линию. Генералиссимус сиял. Он подошел к Зорге, пожал руку достойному сопернику, поинтересовался, кто он и откуда. Отныне Зорге мог надеяться на благосклонность Чан Кайши. Его непременно приглашали в загородные резиденции. С ним охотно беседовали генералы из окружения правителя страны».
Много легенд ходило о неукротимой любвеобильности тайного агента Зорге. Он уже в Коминтерне и параллельно в Институте Маркса-Энгельса, крутил любовь, как сам же и говорил, «по-марксистски» со всеми симпатичными сотрудницами, которые были в зоне досягаемости. А позже разделял постель и информацию одновременно и с женой, и с секретаршей, и с любовницей германского посла в Токио Ойгена Отта.
Некоторые досужие историки даже посчитали, что Зорге «поддерживал устойчивые контакты» с 52 женщинами, источником данной информации стали донесения японских и нацистских спецслужб. При этом официально Зорге был женат три раза (на немке Кристине, русской Екатерине и японке Исии, она же Мияке), в Японии.
Любитель выпивки, Зорге и это оружие обратил против врагов. Его беспрестанные застолья с нужными люди, которых он уверенно перепивал и потом выкачивал из них важные для Центра сведения стали легендами. Тем не менее, многие говорили, что Зорге был не только большим любителем выпивки, но его можно было назвать самым настоящим пьяницей, поскольку выпивая он проходил все состояния пьяницы: экзальтированность, слезливую униженность, агрессивность, паранойю и мегаломанию, делириум, ступор и похмелье.
Спустя более полувека после смерти Зорге трудно с полной уверенностью сказать, был ли Зорге «советстким шпионом» именно в самом строгом смысле. Такой парадоксальный на первый взгляд вопрос был поднят самими японцами, зорговедами. Этот вывод был сделан исследователями опираясь на показания самого Зорге, которые он давал на следствии. В своих показаниях он признавал, что он передавал аналитическую информацию военной разведке СССР и через нее – его политическому руководству, но при этом Зорге напрочь отверг принятое решение следствия, гласившее что он является русским шпионом.