— Шеф велел мне разузнать, вынюхать, понять, что здесь творится. Я так и сделал! А дела здесь по-настоящему странные. Я не говорю, конечно, про эти межгосударственные помеси — человек я терпимый к любым союзам, а тут ещё граница не прям далеко, — воодушевлённо вещал Карл, заложив руки за спину и измеряя шагами кухню Мстислава. — Но эта торговля в гостинице! Она вообще стоит на учёте? А налоги? Но так как всё-таки я не сыщик, то закрою на это глаза. Подозрительно другое — столько товаров поистине уникальных и совсем недорогих! Где толпы туристов? Почему никто не взял это под крыло? Кто здесь вообще главный?
Мстислав, который до этого подпирал собой дверь, лениво усмехнулся. Карл с опаской отодвинулся от него подальше. Мирослава порадовалась, что остальные скрылись в комнате Раймо, иначе этому цирку не было бы конца и края.
— Я глава всей общины, — сообщил Вяземский, приподнимая бровь.
— Верю, — пробормотал Карл, набрал побольше воздуха в груди и запел другим тоном. — Здесь всё так хорошо устроено. Край у вас какой-то волшебный! Я сделал столько фотографий… Такие заметки! Всё готов отдать на ваше одобрение, но, поверьте, после того как в нашей газете напечатают то, что я здесь увидел и заснял — от туристов здесь отбоя не будет. Нужно будет ставить дома для их отдыха. А что? Места тут много, а чуть погодя возле берега можно будет деревья порубить и поставить ещё…
— У нас здесь ценят покой и тишину, — хмуро оборвал мечтательный трёп Карла Мстислав, многозначительно нахмурившись. — Мы уважаем лес и природу, оттого они к нам благосклонны. Рубить здесь я ничего не позволю. И фотографии с заметками советую оставить себе на память.
Карл стал похож на выброшенную на берег рыбу.
— Но…
— Не рекомендую тебе его доставать, — доброжелательно посоветовала Мирослава. — Глава здесь пусть и справедлив, но вспыльчив и скор на расправу.
Это замечание рассмешило Вяземского, который не удержался и широко улыбнулся хмыкнув. Правда, если Мирослава привыкла к небритости, тёмным глазам и уставшему виду, который выражался в сведённых бровях и скрещённых на могучей груди руках, то Карл нет, а уж весёлость Мстислава заставила его ещё больше почувствовать себя неуютно.
— Я понял, — кивнул он нервно, облизнул губы, поправил воротник щегольской рубашки. — А что сказать шефу?
Мирослава почувствовала, как хорошее настроение стекает с неё. Она улеглась на лавку, чувствуя на себя сразу два взгляда: настороженный и вопросительный.
— Он велел разузнать об убийствах, и привести тебя, Вишневская, для разъяснений, — добавил Карл.
— Об убийствах ты можешь ему сказать следующее… — Она помолчала, хмыкнула, повернула к нему голову. — Мы со всем разобрались, их больше не будет.
— Ты разобралась, — уверенно подчеркнул Мстислав.
У Карла тут же загорелись глаза, как два фонарика.
— Это не совсем так, — протестующе отозвалась Мирослава поморщившись. — Расследование вела община под руководством главы, и всё закончилось благополучно.
— Как вас там, репортёр? — окликнул Карла Вяземский, но не дождался ответа. — Скажите своему начальству, что община проводила расследование вместе с репортёром Вишневской, и она ей очень помогла в его раскрытие. Без неё бы благополучного исхода не случилось. В ней есть непревзойдённый талант сыщика: ум, чутьё, интуиция, справедливость и разумная предосторожность.
— Мстислав… — простонала она, закрывая лицо руками.
Подорвавшийся Карл к своей сумке в начале речи Вяземского, с энтузиазмом и воодушевлением строчил в своём блокноте, записывая каждое слово.
Уточнив несколько моментов, он с благодарностью воскликнул:
— Какой будет материал! Спасибо вам! — но не удержался от въедливого уточнения. — Но Вишневская не репортёр, она помощница нашего начальника.
— Она действительно не репортёр, — не смутился Мстислав. — Она гораздо лучше. Ведь не каждый репортёр способен помочь в расследовании убийства в глуши, верно?
— Верно, — кисло согласился Карл, забрасывая сумку и фотоаппарат себе на плечи. — А может быть, вы будете так любезны подсказать расписание автобусов? Нам с Вишневской пора бы уже в столицу, и чем скорее, тем лучше. Шеф будет недоволен лишними отлучками.
— Завтра утром, — холодно ответил Мстислав, изменившись в лице.
Карл это заметил, и ему, очевидно, захотелось поскорее покинуть этот дом и компанию его хозяина. Он обернулся ко всё ещё лежащей на скамье Мирослава. Её длинные волосы подметали пол, но ей было абсолютно всё равно.