— Да я знаю о Верхнем мире больше, чем весь его девятый круг,— сухо и злобно, как филин, рассмеялся Озимандия.— Отпусти меня, Конан Киммериец! Как знать, может, я и пригожусь еще? Ты пришел почти вовремя, но все ж немного опоздал. Семь дней назад Аббас донес на меня, и меня лишили ключа от этой решетки и моего большого камня, который говорил с драконом. Явись вы семью днями раньше, и ты бы стал хозяином всей горы! Сколь коварна судьба! — Свет в глазах Озимандии потух. Он умолк.
— Говори,— приказал Конан, уняв гнев и опять становясь невозмутимым и хладнокровным.— Говори, кто ты, что здесь творится и чем ты способен мне помочь. Прежде всего ответь, что может случиться с двумя моими людьми по ту сторону упавшей плиты.— Конан двинул кулаком по камню и не почувствовал боли.
— Увы, теперь уже ничем, о король,— бесстрастно ответил служитель.— Это не стена, но глыба, заполнившая собой половину зала. Они раздавлены ею, как ни ужасно слышать это.
— Почему ты ответил «да», когда это отродье Сета попросило освободить ему руку? — Конан опять ухватил Озимандию за шиворот и встряхнул, как мешок соломы.
— Помилосердствуй, Конан, не вытряхивай из старика Озимандии последние песчинки жизни! — усмехнулся служитель.— Я не ожидал, что этот тюфяк уже выучил заклинание замка. Я недооценил его. Можешь не верить мне, но это чистая правда.
— Ладно.— Конан отпустил жреца.— Кто ты?
— Как и сказал Аббас, я предатель. Это не храм Илу, а скопище змей, жилище Сета. Когда-то, восемьсот лет назад, последних служителей Илу расстреляли из луков паки или вырезали эти воины веры, из коих трус Сартак — самый великий храбрец. Шестьсот лет назад черная магия вползла сюда ядовитой гадиной, а теперь им мало и этого! Безумцы воззвали к Демону Глубин, и тот не замедлил явиться. Если его выпустят на свободу — а они сделают это рано или поздно, или он сам возьмет нужное,— земля превратится в пустыню, ибо демон пожрет все.
— Это не то ли чудище, с которым схватился Тэн И? — заметил Евсевий.
— Вам что-то известно о нем?! — возопил Озимандия.— Расскажите, а я поведаю все, что знаю сам!
Кратко и выразительно Евсевий описал встречу с созданием из черного колодца.
— Ты воистину великий воин! — Озимандия склонил голову перед кхитайцем.— Но то был лишь один из ликов его. Пока он слаб, но скоро девятый круг своими изысканиями в том, о чем не имеет понятия, даст ему прежнюю силу, и он обойдется без них или подчинит их себе. Я уж не говорю о приспособлениях для уничтожения людей и порабощения их воли, оставшихся здесь со времен атлантов и даже усовершенствованных!
Но я нашел способ общаться с внешним миром — через Киммерию,— продолжил Озимандия.— Мои люди, пусть редко, все же могли уходить отсюда и возвращаться с известиями. От них я знаю о тебе, Конан Киммериец. Но Демон Глубин недавно закрыл и этот выход. Я много знаю, я изучил гору книг, я вижу, чем грозит его выход из бездны, ибо он порождение оной. Он страшнее Сета, ибо не берет души в плен, а убивает их. Только Зерван выстоит против него, но Зерван не вмешается. Я думал победить девятый круг, этих тщедушных старцев, возомнивших себя великими, но я был один, мне была необходима помощь извне. И вы пришли, но слишком поздно!
— Остановись, почтенный Озимандия.— Тихий и скромный Кулан впервые дал знать о себе.— Ты сказал, что можешь беседовать с драконом, но у тебя нет большого зеленого камня. Вот камень, который подойдет для этого! — С этими словами Кулан вытащил из-за пазухи перстень.— Это камень Бреннана Мабидана, если ты слышал о таком. Я дам тебе камень, но не прежде, чем ты скажешь мне, кто такой черный дракон святого Диармайда О-Дуйна и чем он полезен нам.
— Ты наш спаситель! — воскликнул Озимандия, и злобный и яростный огонь снова запылал в бесцветных глазах.— Я скажу, но буду краток, ибо у нас мало времени. Черный дракон — великий древний дух, бывший в незапамятное время, еще до Хайбории, до кхарийцев и атлантов, соратником Митры. Но он уклонился от битвы, когда Митра был побежден тьмой и низвергнут в бездны. Митра восстал и превозмог, и дух, ныне дракон, вернулся к нему в раскаянии. Епитимья, наложенная на него, была сурова, но не безнадежна. Ему дана была телесная оболочка могучего животного и вменялось в обязанность служить жрецам Митры, но не слепо, а лишь способствуя добру и ограничивая зло по своему собственному разумению.
И так продолжалось долго, но на всякого, кто ограничен в свободе своей чем-то, помимо самого себя, можно найти узду. Нашли такую и на черного дракона, и это сделал сын Диармайда О-Дуйна, желая использовать дракона в своей вражде с братом. Но ему не дано было применить свое открытие, им завладели те, кто пришел на несколько сот лет позже. Они подчинили дракона, и он, связанный проклятием, ждет и страдает.