— Я вам советую быть повежливей, Мордус не любит, когда в него тыкают, — хихикнув, заявила я.
— Ты ответишь за оскорбления, тварь, — прошипел второй охранник, доставая огромный нож из-за пояса.
В этот момент появился Батя. Увидев картину, представшую перед ним, он тут же встал между мной и охраной.
— Господа, что происходит? — спросил их, добродушно улыбаясь.
— Эта дрянь оскорбила нас, — тут же пожаловался один из мужчин.
Батя бросил на меня недоуменный взгляд, говоря, мол, да как ты могла. Я закатила глаза к небу, пытаясь сдержать улыбку.
— Прошу простить её, господа хорошие, она у меня немножко того, — и покрутил у виска пальцем, чтобы понятней было чего того.
Я фыркнула возмущенно, но Батя так грозно глянул на меня, что решила промолчать.
— Ах вот оно что, — уже спокойней ответил охранник, — то-то я смотрю бесстрашная такая, видать, совсем умом тронулась, — и они весело заржали с другим охранником на пару.
— Да уж простите, вывел погулять её юродивую. Надеюсь, конфликт исчерпан? — заискивающе спросил старик.
Меня так и подмывало ляпнуть гадость, но подставлять Батю я не хотела.
— На первый раз прощаем, но держи её на привязи и шавку её, а то в следующий раз мы не будем такими добрыми.
— Непременно, — пропел им старик, кланяясь, потом схватил меня за руку и поволок к дому. — Ты с ума сошла? С охраной препираться! — зашипел на меня. — А если бы я не пришел?
— Да успокойтесь, ничего они мне не сделают, — возмутилась наконец я.
— Без году неделя тут, а уже самая умная, да? — парировал Батя, продолжая тащить меня за руку. — Эти уроды имеют власть хватать всех без разбора и сажать в тюрьму! Ты представляешь, что с тобой будет, угоди ты туда?
Я задумалась над его словами, а правда, что будет? Картинки, нарисованные фантазией, немного отрезвили мой пыл. Почему я не подумала об этом? Опять эта надежда на свой дар, вот только примени его я — и меня сожгут на костре. Да, нужно учиться контролировать свои эмоции.
— Прости, Батя, я больше не буду так поступать, — извинилась перед старичком.
— Да уж, надеюсь, — ответил он уже спокойно.
— Ты узнал про Маршу? — перевела я тему разговора.
— Нет, соседи не видели её со вчерашнего дня. Меня это очень беспокоит, — задумчиво проговорил он.
— А куда она могла деться? — удивленно спросила я, начиная нервничать. Нехорошее предчувствие закралось в сердце.
— В том-то и дело, никуда! — был мне ответ старика.
Мы как раз пришли к дому, и он открывал дверь.
— Нужно попросить Тавруса разузнать, у него есть связи в городе.
Я остановилась возле входа.
— Ты иди, а я с Мордусом пойду к скалам, прогуляюсь, к обеду вернусь.
Он озабоченно посмотрел на меня, решая, как поступить.
— Ладно, иди, только осторожно, прошу тебя, и не попадайся на глаза страже.
— Хорошо, — ответила я, широко улыбаясь, — буду тише воды и ниже травы, обещаю.
— Ну иди, и не опаздывай к обеду, — напутствовал меня Батя, а сам пошел в дом.
Мы пошли по привычному маршруту в сторону скал. Накинула на себя отвод глаз, чтобы и правда не привлекать лишнего внимания. Куда же делась Марша? Она не говорила, что должна уехать или у неё есть срочные дела. Мне было не по себе от предчувствия беды. Неужели я виновата в исчезновении женщины? Может, Батя прав, и Таврус сумеет узнать что-то большее.
Добравшись до места, устроилась на большом камне, разглядывая горизонт океана. Мордус занялся любимым делом, иногда мне казалось, что крабы ждут его: как только мы появляемся на берегу, они начинают активно перебегать от камня к камню, дразня моего лохматика.
День был ясным и океан спокойным, лишь легкие волны накатывали на берег, тихо шурша по камням. Задумавшись, не сразу заметила вдалеке плещущегося дельфина. Вскочив на ноги, стала пристально вглядываться.