После него Голиков Кирилл Андреевич предложил провести собрание. В этот раз поучаствовать согласился даже Николай Борисович.
– Итак, друзья, – начал профессор, – хотим мы этого или нет, но, чтобы выжить в таких условиях, нам нужно избрать руководителя нашего, так сказать, спонтанного товарищества. Какие будут предложения?
– Я считаю, что главным нужно избрать профессора, – тут же предложил Москворецкий.
– Правильно! – поддержала Мария.
– Спасибо, – сказал Кирилл Андреевич и добавил: – Ставлю на голосование! Кто «за»?
Руки подняли все, кроме Матвея и Трухина.
– А вы чего? – спросил Леха.
– А что нужно делать? – испуганно спросил Матвей.
– Ты согласен, чтобы профессор был у нас за главного?
– А кто меня спрашивать-то будет? – раскрыл рот Матвей.
– Так вот же я у тебя и спрашиваю: согласен или нет?
– Согласен-согласен, ваша светлость!
Все рассмеялись. И лишь Трухин сидел с серьезным выражением лица.
– А ты чего, Коля? – обратился к нему Леха.
– Я воздержался! – ответил Николай Борисович.
– Это еще почему? – удивленно спросил Леха. – Ты против коллектива, что ли?
– Нет, не против, – поправил Трухин, – просто я воздержался.
– Так, ребята, – вмешался Голиков, – принуждать никого не нужно. Николай Борисович прав на все сто. Он пока не определился. Остальным спасибо за оказанное доверие.
– А как мы назовем вашу должность? – поинтересовалась Мария и тут же предложила: – Давайте генеральным директором.
– Ага? – усмехнулся Леха. – Мы что тут, турфирму твою открываем?
– Ну почему сразу мою? – возмущенно воскликнула Мария.
– Я предлагаю назвать секретарем ячейки! – отозвался Трухин.
– А тебе все ячейки и парткомы снятся, – хмыкнул Москворецкий. – Как голосовать, так он воздержался, а как должность придумывать, он в первых рядах.
– Ну тогда давайте назовем председателем, – сказал Трухин, пропустив замечание Алексея.
– У нас же не колхоз тут? – возразил Леха.
– Вам все не нравится, Алексей! – ответил Трухин. – Тогда сами предложите.
– Я предлагаю назвать профессора главарем! – вдруг выпалил Леха.
– Ну уж нет, – рассмеялся Голиков. – Никаких главарей. Мы что тут, Али-Баба и сорок разбойников?
– Предлагаю спикера, – заявил Яр.
– Это еще кто такой? – удивился Леха.
– Так у нас называют руководителей, – пояснил Яр.
– По большому счету все это формальности, – сказал Кирилл Андреевич, – но я бы согласился с Николаем Борисовичем. Как ни крути, друзья, а мы только что создали самый настоящий колхоз, то есть, по сути, коллективное хозяйство. Так что «самозванцев нам не надо, председатель буду я», – в годы моего студенчества ходила такая шутка.
– Что ни час, то новости, – поднял руки вверх Леха, – вот и докатился: был авторитетным чуваком, стал колхозником.
Снова в пещере раздался смех, шутка понравилась. После того, как все успокоились, слово взял председатель:
– А теперь, друзья, на правах руководителя нашего сообщества позвольте сделать ряд заявлений. Перво-наперво прошу всех выполнять мои требования теперь беспрекословно. Поймите, это нужно не мне, прежде всего это необходимо каждому из вас. Запомните: главная задача – сохранить наши жизни. Если мы не будем выполнять элементарные требования и условия техники безопасности, у нас могут очень скоро наступить большие проблемы.
– Можно подумать, они сейчас маленькие, – буркнул Москворецкий.
– Вы правы, Алексей, – согласился профессор, – но мы пока все живы и здоровы.
– Что значит «пока»? – испуганно произнесла Мария.
– А то и значит, что пока все живы и здоровы, но в любой момент все может измениться. Так что, друзья, для начала давайте проведем ревизию нашего коллективного имущества. Прошу выкладывать все предметы сюда, в центр. – Кирилл Андреевич указал на небольшую гладкую каменную площадку перед собой. – Проверьте свои карманы, сумочки, портфели. Выкладывайте все. Может пригодиться любая мелочь.
Кирилл Андреевич первым вынул из кармана пиджака авторучку, расческу, носовой платок, мобильный телефон, ключи. Его примеру последовал Алексей. На площадке появились перочинный нож, ключи от автомобиля, пачка американских долларов, документы. Мария просто вытряхнула содержимое своей крошечной сумочки. У Дмитрия в карманах оказался только смартфон. Николай Борисович заявил:
– Поймите меня правильно, товарищи, документы я выложить не могу, а вот все остальное – пожалуйста.
Он выудил из портфеля маленькую бутылку армянского коньяка и поставил ее в центр площадки.