Дед с отцом синхронно поклонились, приложив руку к груди.
— Ила ин Стаат приветствует временного главу рода и всех присутствующих здесь представителей великого рода Стаат, — дед произносил слова твердо, и я с удовольствием отметил, что он уже совсем справился со своим недавним волнением.
— Ван ин Стаат приветствует временного главу рода и всех присутствующих представителей великого рода Стаат.
Отец выглядел невозмутимым, как и прежде.
Из-за наших спин вышел Декар и, держа в своих вытянутых руках две небольшие открытые коробочки, немного нараспев, с пафосом сказал:
— Подойдите поближе. Посмотрите на них. Что вы чувствуете?
Отец с дедом синхронно шагнули вперед и, не двигаясь дальше, заглянули каждый в свою коробочку. Прошло всего пару секунд, и нам всем стало хорошо заметно, как им сильно поплохело в этот момент.
Я хорошо помнил это ощущение — тошнота, сильное головокружение, потеря ориентации, было такое чувство, что тебя всего выворачивает наизнанку. Но мне в то же время было приятно наблюдать, как они стараются не показать нам виду, борясь со своим состоянием. Лицо отца стало серым, но он пока держался и не отводил взгляда от коробочки, а деда всё-таки повело немного в сторону и он, теряя ориентацию в пространстве, слегка присел, расставив руки в стороны. Ему понадобилось меньше секунды, чтобы справиться с приступом дурноты, и он, взяв себя в руки, снова встал ровно.
— Ваши бриалы зовут вас, — Декар убрал коробочки за спину и отошел с ними за конструкции установочных кресел.
Напряжение в воздухе сразу спало, и мои родичи как-то быстро начали приходить в себя. На щёки вернулся румянец, а взгляд прояснился и снова стал прежним.
— Готовы ли вы, приняв бриал, посвятить себя служению расе Зотов? — продолжил священный ритуал Вик.
— Готовы! — в один голос ответили они.
— Готовы ли вы, приняв бриал, не останавливаться на достигнутом, постоянно совершенствоваться на благо зотэрианской расы? — прозвучал звонкий голосок Илеи.
— Готовы!
— Готовы ли вы, приняв бриал, хранить тайны расы Зотов ценой своей жизни? — твердо произнес ритуальную фразу Пий.
— Готовы! — их слитный ответ прозвучал еще тверже.
— Готовы ли вы, приняв бриал, отдать свою жизнь, встав на защиту всей зотэрианской расы? — произнес я слова, положенные мне в этой церемонии.
— Готовы! — в их голосах непроизвольно начали прорезаться металлические нотки, совсем как когда-то у меня в такой же ситуации.
Из-за кресел прозвучал патетический голос Декара, который озвучил переход к следующему этапу этого древнего ритуала:
— Бриалы зовут вас!
Закончив с официальной частью, мы вчетвером встали по краям кресел.
Вик приглашающим жестом указал отцу и деду на пока еще закрытые коконы из паутины трубок. Быстро скинув свои комбинезоны, они подошли каждый к своему месту и замерли, как мне показалось — не дыша. Почти сразу трубчатая конструкция кресел, как какой-то футуристический цветок, начала раскрывать свои лепестки в разные стороны, постепенно обнажая какое-то подобие сидения внутри. Дождавшись, пока этот «цветок» раскроется полностью, отец с дедом полезли вовнутрь, стараясь примоститься на узких, неудобных сидениях. Как только они замерли внутри, гибкие трубки подголовников тут же плотно обхватили их головы, надежно фиксируя подбородки к груди, их руки и ноги притянуло к креслам так сильно и плотно, что при всём своем желании, они не могли бы сейчас пошевелить даже пальцем. Это ощущение бессилия и беспомощности я совсем недавно испытал на себе при такой же точно процедуре. Затем оба кресла вместе с ними бесшумно поднялись в воздух и плавно развернулись таким образом, что их лица оказались почти возле самого пола.
Прекрасно зная, что они сейчас чувствуют, я с тревожным волнением наблюдал за этим священным ритуалом со стороны. Сейчас начнется самая ответственная и… неприятная часть этого ритуала. Как только я об этом подумал, в обнаженные тела отца и деда, медленно протыкая их кожу, начали впиваться острые концы трубок, по которым тут же побежала какая-то светлая жидкость. Сначала эти трубки присосались к бокам, затем в районе позвоночника, потом в руки, ноги, копчик и голову. По каким-то трубкам бежала светлая жидкость, по каким-то — их кровь, где-то эта жидкость смешивалась с кровью и, приняв розовый цвет, опять устремлялась по трубкам к их телам. Экзекуция продолжалось уже несколько минут и, глядя на то, как отец с дедом стойко переносят мучения, меня распирала гордость за них.