При первых же звуках моей песни зверек замер на месте и перестал верещать. Не меняя позы, он уставился на меня черными бусинками глаз. Я продолжал петь и легко читал его эмоции. Медоед был напряжен, сбит с толку и не знал как себя вести. Он убивал уже подобных и, завидев его, двуногие всегда пускались наутек, а этот какой-то странный: стоит спокойно и издает какие-то звуки, от которых зверю становилось явно не по себе.
Медоед снова грозно заверещал и, смешно засеменив ногами, направился ко мне. Через магическое зрение, созданное пением, я увидел идущий ко мне от зверя поток эмоций, в котором сплелись ярость, бесстрашие и лютая злоба. За свое семейство вожак готов разорвать кого угодно.
Не теряя времени, я создал жгут и направил его от себя к нему. В нём сила и подавляющая мощь, которая должна вызвать у отважного зверька панику и страх. И вот в его поведении стало что-то меняться. В какой-то момент я уже ясно видел неуверенность, зародившуюся в нём, нараставшие с каждым мгновением и ярость и злоба уступали всё больше места любопытству и удивлению. Зверь замедлил свой бег и остановился.
Чья возьмет?
Медоед всё еще держался. Хотя было заметно, что уже нет намерения атаковать, есть только желание отчаянно сопротивляться и выжить. Усилил на него нажим, и о чудо! Зверь согнул свои передние лапы и лег на землю, заскулив как собака. Ему страшно. Впервые в жизни ему страшно, и он не знал, что с этим делать. Скуля и повизгивая, он подполз к моим ногам, тычась мокрым носом в ступню.
Я победил!
Я великодушен! Я не стану его убивать! Пусть бежит к семье, я его отпустил и отчетливо ощутил идущие от него волны радости. Взвизгнув, зверек подскочил и, задрав хвост, весело побежал к родичам. Он жив, и это страшное существо его не тронуло, пусть оно занимает эту территорию, мы найдем другую.
— А теперь самый большой и сильный зверь нужен нам! — услышал я за спиной довольный голос Мора.
Я сразу же подумал о Кадьяках. К этим медведям нужно лететь в сторону Аляски, но потом вспомнил, что они почему-то сторонятся людей и избегают встречи. Получается, что при всех своих огромных габаритах на роль свирепых хищников они совсем не подходят.
Остается белый медведь, значит, наш путь лежит в Арктику.
Среди бесконечных льдов белую медведицу с медвежонком нашли очень быстро. Застали их за трапезой, они поедали какого-то тюленя или моржа, уже не разобрать.
— Силу забрать у нее ты должен! — снова запел Мор. — А потом вернуть, иначе погибнет ее детеныш.
Без напоминаний наставника я скинул доспех и, совершенно не чувствуя холода, пошел на сближение к парочке.
Медведица, заметив меня издалека, оторвалась от пожирания добычи и угрожающе зарычала, выставив свою окровавленную морду в мою сторону. Видимо, решив, что этого достаточно, она опять как ни в чём не бывало принялась за еду, совершенно не обращая на меня никакого внимания. Но это было далеко не так! Я видел, как напряглись ее правые лапы, как она готова в любую секунду оттолкнуться и, быстро сокращая дистанцию, напасть на незваного гостя. Она хитра и уверена в себе, и подпускает меня поближе, чтобы потом не гоняться по всей льдине.
Я спокойно продолжал приближаться к ней, дав ей понять, что не заметил ее маленькой хитрости. Когда до нее оставались не больше тридцати метров, произошло то, что для обычного невооруженного человека означало бы скорую гибель. Медведица, резво рванув с места, сразу же набрала приличную скорость и понеслась мне навстречу.
Я ждал этого. Повторяя про себя слова священной «Песни Жизни», я мысленно сотворил жгут и, закинув на шею медведицы как лассо, сразу же потянул ее силу на себя.
Получилось!
С каждым шагом она слабела, а я, наоборот, переполнялся чужеродной энергией. Она хрипела, из ее пасти на лёд капала розовая тягучая слюна, глаза наливались кровью, вот уже перешла на шаг, так как лапы заплетались, и медведица, тяжело дыша, повалилась набок в каких-то трех метрах от меня.
Обернувшись, я посмотрел на своего наставника и, дождавшись от него удовлетворенного кивка, начал через этот же жгут перекачивать переполнявшую меня силу обратно в уже почти бездыханное тело медведицы. Секунды текли одна за другой, вот зверюга глубоко задышала, затем шевельнулась и повернула ко мне голову. Наши глаза встретились, и в тот же миг она с грозным рыком молнией метнулась ко мне. Ее когтистая лапа рассекла морозный воздух в нескольких сантиметрах от моего лица.