— Рика!!! Вставай!
Звуки стали глухими, как будто она слышала их из-под толщи воды.
Алесса... Героиня уже здесь — стоит рядом, трясет за плечо, ее губы раскрываются и закрываются, выплевывая яростные слова. Но сил больше нет не только на то, чтобы подняться, но и чтобы просто повернуть голову. Яркие пятна перед глазами раскрасили темнеющий вечерний лес тысячей солнц. Непонятное спокойствие и покорность судьбе накатили на Рику, позволяя с безразличием видеть картины, которые раньше бы вызвали у нее ужас и истерику.
Вот матерый черный волк вцепляется в лапу такой же черной пантере, и два животных, злобно рыча, катятся по земле как клубок олицетворенной ненависти, боли и крови.
Вот грозный кентавр кружит вокруг Алессы, посылая стрелу за стрелой. Героиня пока все еще невредима, но каждое попадание врага взрывается новой раной на рвущей своего противника гигантской кошке.
Вот тщедушный подросток на волке подъезжает к пантере сзади и втыкает животному в затылок свое копье. Алесса кричит, видя, как из горла ее подруги выходит наконечник копья. Ее метательный диск застрял в голове бьющегося в конвульсиях волка. Следующая стрела кентавра входит героине в живот, и ставшая беззащитной Алесса падает на колени.
На поле боя появляется Кристэн и, а за ним на парящем мече влетает юноша с волосами цвета старости. Рику мутит от вида крови, и девушка уже не может понять, где реальность, а где иллюзия.
Бежать! Бежать отсюда! Подальше от этого ужаса!
Она поднимается на четвереньки и, не разбирая пути, ползет в лесную чащу.
— Ну, что я тебе говорил? Теперь-то ты мне веришь? — с торжеством в голосе сказал Кристэн своему спутнику. — Кентавр мой!
Пантера только что умерла, растерзанная волками и их вожаком, а раненая Алесса спиной вперед отползала от наступающего на нее врага.
— Эй, конезадый! — окликнул кентавра Кристэн, когда до противника оставалась пара метров.
От неожиданности натянутый лук чуть дернулся, и стрела ушла немного правее незащищенного горла Алессы. Стрелок изумленно оглянулся, но Кристэн уже вскочил ему на спину.
— Скажи конезадый, твоя мама была кобылой, или отец конем? — спросил дуэлянт, поймав шею противника в локтевой захват.
Кентавр не ответил — только захрипел еще натужнее прежнего, прыгая из стороны в сторону и пытаясь скинуть со спины обвившего его руками и ногами Кристэна, но дуэлянт держался крепко. Лицо стрелка налилось кровью, и стало походить на свежий помидор. Тогда кентавр высоко подпрыгнул, перевернулся в прыжке и упал на спину, придавливая Кристэна под собой. Захрустели кости, и дуэлянт не мог с уверенностью сказать, чьи именно. Своих собственных он не чувствовал.
Неожиданно противник затих, и дуэлянт рискнул выбраться из-под тяжелого лошадиного крупа — и осторожно пошевелил ногами, удостоверяясь в их целости. Не будь он героем, такой удар о землю раздробил бы их, оставляя Кристэна калекой на всю жизнь.
Его противник лежал перед ним со сломанной шеей, и дуэлянт со злорадством пнул ногой конскую тушу. Потом подумал, пнул еще раз — для удовольствия, и обернулся.
Помогать Оберону было уже не нужно. Один из волков был растерзан пантерой, второго свалил метательный диск Алессы, а без своей стаи мальчишка на волке мало что мог. Парящий на мече Оберон легко уклонялся от метательных копий противника, без остановки осыпая того молниями. Вот одна из них угодила в грудь ездовому волку, и тот повалился на землю, увлекая за собой и наездника. К чести мальчишки, из седла он так и не выпал.
Волк снова вскочил, и юноша оглядел поле боя — двух мертвых волков, надвигающегося на него Кристэна и Оберона, уже поднявшего зажатую в кулаке следующую молнию. Поняв, что бой проигран, юноша ткнул пятками волка и скрылся в опустившемся вечернем сумраке.
— Не уйдет! — усмехнулся на это Оберон. — Да грянет гром!
Зажатая в кулаке молния взлетела вертикально вверх и ударила в зависшую над Адорнией тучу. И туча ответила, вернув подарок обратно, расколов небо над лесом. А Оберон весело рассмеялся, услышав полный отчаяния вопль волчьего брата.
— Где Рика? — спросил Кристэн сидевшую у корней огромного дерева Алессу.
Выглядела героиня не важно — в животе зияла рана от вырванной оттуда только что стрелы, а из правого предплечья ручьями текла кровь — один из волков все же ухитрился выдрать оттуда кусок мяса. Успевшая возродиться пантера теперь сидела рядом со своей хозяйкой и зализывала рану на руке.