— То есть? — мои глаза, наверное, стали напоминать блюдца.
— Запах жженой травы, Арина! — не выдержал Барс. — Это наркотики из семейства конопляных. И тут этот запах настолько устоявшийся, что даже у меня уходит прорва сил на то, чтобы ингибировать его попадание в кровь.
— Наркотики? — опешила я. — У сирен? Откуда?!
— О, это — то, как раз, очень просто, моя дорогая, — ответил Барс. — Конопля растет только на Земле!
— Но откуда здесь растение с Земли? — не поняла я логической цепочки.
— Арина, ты иногда поражаешь своей наивностью! — воскликнул Барс. — Я же не зря говорил, что не являлся первым метаморфом в храме. А теперь напряги память и подумай, как связаны Земля и оборотни, — но, натолкнувшись на мой непонимающий взгляд, сжалился:
— Землю населяет чертова куча оборотней, Арина, и не зря сэр Корвин так отчаянно организовывает сопротивление по всей планете. Я больше чем уверен, что твои сирены в стремлении досадить драконам просто — напросто спелись с остатками агрессивно — настроенных метаморфов. Нам нужно отсюда уходить. И под словом уходить я имею в виду не храм Богини, а планету целиком.
— Но я при всем желании не смогу этого сделать, — удрученно заметила я. — Во — первых, потому что границы закрыты, во — вторых, при любой попытке телепортации я буду испытывать непреодолимое влияние зова, стремясь вернуться обратно к сиренам.
— Значит, ты рискуешь стать таким же овощем, как и все вокруг, во главе с вашей главной, — хмуро заметил Барс, а я начала лихорадочно соображать.
— Почему же тогда ни Эдна, ни я, ни Лидия не чувствуем этого?
— Тебя может защищать драконья кровь, — Барс на мгновение остановился, оценивая обстановку, поскольку мы оказались на развилке коридоров, потом уверенно шагнул в сторону левого. — А Эдна и Лидия не так близко к храму живут, чтобы успеть насытить кровь парами. Хотя, конечно, у меня есть подозрение на врожденный иммунитет. Что находится за этой дверью?
— Зал с источником, — прошептала я, догадываясь, к чему клонит Барс.
— Запах исходит оттуда. Пошли — проверим, — он схватился за ручку и открыл дверь, заходя первым и предупреждая меня, чтобы держалась на расстоянии.
Наш Источник мало отличался от драконьего: тот же столб серебристого пламени, уходящий в непроглядный темный потолок. Но что — то в его виде меня неуловимо напрягало, и Барс тоже почувствовал это. Он подошел почти к самому центру зала, из которого била струя света, и показал на лежащий посреди Источника большой пакет.
— Наркотик там, — кивнул в сторону инородной субстанции Барс. — Его можно как — нибудь вытащить?
— Нет, — ответила я. — Обычная сирена не может сливаться с Источником.
— Тогда кто мог сотворить такое с вашей святыней?
— Только Верховная Жрица, — тихо ответила я.
ГЛАВА 10. ПОСМОТРИ МНЕ В ГЛАЗА
Домой возвращались в молчании. Мне было тяжело принять факт предательства Кале, хотя я ни минуты не сомневалась в том, что Верховная Жрица вполне способна на это. Взять хотя бы ее желание выдать Эдну замуж повторно с той лишь целью, чтобы опозорить и оставить насильно на Облаках, но чтобы вот так, чтобы подавлять волю сирен! Это переходило всякие границы.
Когда вышли из храма, начало потихоньку вечереть. Неужели так быстро прошел день? Хотя с постоянной дымкой на Облаках тяжело определялось время суток. Барс был серьезен и сосредоточен, мне не хотелось отрывать его от мыслей. Наконец он очнулся и обратился ко мне:
— Давай пока не будем гнать лошадей и посмотрим, что предпримет Кале в дальнейшем. Мне кажется, она не зря дала тебе три дня на размышление. У нее самой на это время намечены какие — то дела. Не приближайся к храму ни под каким предлогом. И Эдну не пускай. Я постараюсь разведать, что творится вокруг. Куда вообще смотрела ваша Крылатая Богиня?
— Иногда она предпочитает закрыть глаза на происходящее, оставив все, как есть, и позволив нам самим решать проблемы, — пожала плечами я. — Один из уроков взросления. Ты уверен, что тебе стоит появляться рядом со стенами храма? У нас не водятся такие снежные кошки, как ты, — улыбнулась я, вызывая смешок ирбиса.
— Разберемся. В вашем тумане черт ногу сломит, не то что оборотень затеряется, — заметил он. — Так что сейчас спокойно и не вызывая подозрений идем домой, а завтра начнем постигать великие тайны сирен.
— Брачная ночь со всеми вытекающими? — невозмутимо поинтересовалась я, но вместо привычной колкости в ответ послышался тяжелый вздох Барса:
— Боюсь, все будет несколько иначе, чем мне представлялось… На всякий случай не подходи близко к комнате Эдны во избежание попадания различных предметов в голову и другие части тела, — уже веселее добавил он, подмигивая.
Что именно имел в виду Барс, стало понятно, когда мы приблизились к дому. Изнутри, сквозь распахнутые настежь окна, доносился шум, по звуку сильно напоминающий передвижение мебели.
— Осторожно! — предупредил мужчина, когда мы подошли слишком близко, и отодвинул меня с траектории полета небольшого стула, выброшенного из окна.
— Ну, прямо как в Италии на Новый Год, — мечтательно произнес блондин, замирая у входа.
— Это что такое сейчас было?
— Оу… стул из комнаты, которую мне выделила Эдна… а это уже стол. Бесподобная женщина! — восхищенно добавил ирбис, когда очередной предмет мебели оказался на земле и с грохотом разбился на составляющие.
— Я поняла, что это мебель пролетала! — не выдержав, оборвала я его. — Скажи мне, почему эту мебель из окна выкидывает Эдна, когда должна бы, по — хорошему, валяться в постели и ждать, пока заживут раны от татуировок?!
— Так у нее осознанка наступила, — Барс загадочно улыбнулся. — Поняла, что стала замужней женщиной и должна во всем советоваться с супругом.
— Вот блин, — только и смогла сказать я, а ирбис тем временем открыл дверь и зашел первым.
Шум наверху подозрительно стих. Потом раздались торопливые шаги по лестнице, и в пролете между этажами показалась всклокоченная Эдна, глаза которой метали самые настоящие молнии:
— Ты! Ты…
— У тебя нет слов, чтобы описать свое счастье? — невозмутимо отозвался Барс, глядя на новоиспеченную жену с улыбкой.
Дыхание Эдны стало напоминать драконье. Она молнией слетела с лестницы, останавливаясь перед блондином:
— Зачем ты это сделал?! Зачем ты…
— Спас тебя от участи еще пятьдесят лет быть заточенной на планете, которую тихо ненавидишь? — спокойно спросил ирбис, и Эдна ошеломленно застыла, не в силах произнести ни слова. — Или, может быть, ты интересуешься тем, зачем я остановил издевательство, которое с таким смаком затеяла Верховная? Может, вместо этого лучше расскажешь мне причину того, почему между вами пробежала черная кошка?
Эдна продолжала хранить молчание, и Барс воспользовался запрещенным приемом:
— Хотя — а — а, ты знаешь, что? После спектакля, что мы с Ариной застали на улице, я просто влюблен в твой горячий темперамент, и ты от меня так просто не отделаешься… Представляешь, какие будут дети: твой характер, моя неотразимость!..
Эдна покраснела. Сначала от стыда и того, что момент ее слабости и гнева удалось застать кому — то другому. Потом от гнева, и я с облегчением поняла, как рада, что в ее руках сейчас нет ножки от сломанного в порыве агрессии стула, потому что в следующее мгновение тетя с размаху бросилась на Барса, и… маневр был позорно остановлен. Ее перехватили, не давая двигаться дальше. А потом перекинули через плечо, отчего Эдна стала верещать и называть блондина всеми имеющимися в распоряжении ругательствами, слыша в ответ только раскатистый хохот. Тете же в ответ достались только его заботливые слова:
— Милая, да не трепыхайся так, я боюсь ненароком задеть твои раны!
Забудешь тут, как же… Показавшаяся Лидия еле увернулась от очередного маневра Эдны у Барса на спине, когда спускалась навстречу голубкам. В немом восторге и восхищении она смотрела на блондина, на секунду выпав из реальности, потом, когда процессия ее миновала, с непониманием глянула уже на меня.
— На первом этаже есть где переночевать? — с улыбкой поманила я сирену.
— Да, конечно, а в чем дело? — продолжала недоумевать Лидия.
— А наверх мы сегодня не идем, — подмигнула я ей, и еще минут двадцать мы наслаждались выкриками Эдны сверху и абсолютным молчанием ирбиса в ответ.