15.3
Дверь распахнулась, и лакеи начали затаскивать мебель — кресла и софу. Со стола убрали все, поместили туда подробную карту, рядом поставили запечатанные бутылки.
Эдгар зло отвернулся и подошел к одному из окон. Деревянный подоконник под его пальцами затрещал, но выдержал. Хель тоже почувствовала его злость, только ментально.
С трудом отделив свои чувства от его, Архелия присела на принесенную софу, оказавшись почти в углу комнаты. Сегодня она лишь наблюдатель. Вообще она и сама не горела желанием находиться на этих переговорах, которые могли растянуться на долгие скучные часы, но Катрею необходим был численный перевес, чтобы показать драконам свою силу. Ребячество, решила Архелия, но спорить не стала.
Лакеи ушли, и почти сразу в кабинет ворвался Катрей. Чужой человек сказал бы, что лицо его было отстраненным, но знавшая Катрея тысячу лет Архелия заметила, как едва заметно насуплены были брови. Недоволен предстоящим разговором? Не понравилась демонстрация силы Авенира?
Вопрос решился сам собой, когда вслед за Катрем вошла Кассандра. Более нервная, чем обычно. Видимо, неудачно поговорили. Ну что же опять? Они ведь только налаживать общение начали. Архелия недовольно поджала губы, но решила не вмешиваться — однажды уже попыталась, теперь разобраться бы с укрепившимся каяром.
Катрей сел в кожаное кресло с высокой спинкой во главе стола, ни на секунду не задумываясь, что оно принадлежит другому. Кассандра после его подсказки села в одно из двух резных кресел по бокам, чуть скромнее, чем-то, в котором сидел сам Катрей.
Сразу же открылась дверь, и вошли драконы — Авенир, будучи вождем, сел в кресло напротив Катрея, его спутники остались стоять по бокам. Архелия с интересом пригляделась к ним. Вроде как Ингвар является наследником Авенира, вот только кто из них кто?
— Здесь тихо, как на кладбище! — со смехом ворвалась в кабинет Ралина, таща за руку Радамана.
Архелия не могла не улыбнуться, глядя на них. Только пока они стоят рядом, можно заметить их сходство: светлые волосы, длинный нос, полные губы и голубые глаза. Даже некоторые движения, мимика говорила о том, что они близнецы. Но как только они начинали говорить, то все это забывалось. Ралина — самая жизнелюбивая вампирша, которая только жила на этом свете. Даже Радаман, максимально дружелюбный и открытый, вел себя более сдержанно и чувства свои держал при себе.
Близнецы… Могут не видеться годами, не знать, кто в каком уголке континента находится. Может пройти человеческая жизнь, пока они вновь встретятся. И все равно они оставались самыми близкими друг для друга людьми. Неоспоримая верность, непоколебимая вера друг в друга, безграничная любовь, — вот как можно охарактеризовать их отношения. А что же было у неё с Изабель? С несносной, высокомерной, самодовольной младшей сестричкой. Глупая и импульсивная Иза… жила с огоньком, на костре и сгорела. Только после её смерти Архелия поняла, что безумно любит её и скучает. Тысяча лет рядом прошли зря, но и теперь ничего не изменить.
Хель помотала головой и сосредоточилась на настоящем. Пока она была погружена в темные мысли, все подобрались: по правую руку от Катрея уселся Радаман, Ралина уместилась на софе рядом с самой Хель, Эдгар встал позади Кассандры, прислонившись к стене рядом с окном.
Ралина, поймав взгляд Хель, весело подмигнула и глотнула из бокала, который держала в руках.
— Я помню твой приезд тысячу лет назад, Катрей, — неожиданно тепло начал Авенир. — Воспоминания размытые, ведь тогда я был мальчишкой.
— Твой отец был великим вождем, Авенир, и я благодарен ему и тебе за века бережного хранения артефакта. — В знак уважения Катрей чуть склонил голову.
Авенир глубоко вздохнул и почесал подбородок.
— Зорийский свиток все еще в самой глубокой нашей сокровищнице, последняя попытка выкрасть его была совершена пятьдесят семь лет назад. После этого никто из чужаков нас не посещал. — Он бросил быстрый взгляд на Ралину и усмехнулся: — За одним исключением. Так что свиток в безопасности. Что с остальными артефактами?