“Джумин Век”, - сказал он после краткого осмотра покрытого пятнами и оспинами лица.
“Ты знаешь его?” Спросил Эллизе.
“Я должен. Я арестовал его по ордеру Королевы четыре года назад. Он оставил за собой след из убийств, изнасилований и воровства по всем дорогам Ренфаэля, прежде чем добрался до Пределов. Я отправил его на корабль, чтобы он столкнулся с петлей во Фростпорте.”
“Кажется, ему удалось сбежать”.
Или подкуп расчистил ему путь, подумал Ваэлин. В наши дни это было слишком обычным явлением. Когда можно было заработать столько денег на воровстве и контрабанде сокровищ Северных Пределов, казалось, что у каждого преступника были средства откупиться от неприятностей. Как Лорд Башни и, следовательно, назначенный королевой смотритель этих земель, частота, с которой Ваэлину приходилось отвоевывать отбросы Королевства, делала его менее щепетильным в соблюдении королевского указа против немедленной казни.
“Еще один чертов воробей?” Спросил Эллиз.
“Нет”. Ваэлин отбросил шапку Джумин Века, обнажив копну густых, сальных волос. Он схватил мужчину за подбородок и повернул его, открывая более совершенное изображение, нанесенное чернилами на желтоватую плоть его шеи. “Проклятые крысы. В основном это бывшие опальные стражники Королевства”.
“Значит, сегодня мы столкнулись с двумя бандами?”
“Я сомневаюсь в этом. Прошлой зимой лорд Орвен уничтожил большую часть Чертовых Воробьев. Кажется, Крысы нашли место для нескольких выживших”.
Он забрал у несчастного Джумин Века его кошелек, обнаружив в нем два золотых самородка и несколько голубых камней.
“У тебя из носа течет кровь, дядя”, - заметил Эллизе, поднимаясь.
Ваэлин снял с пояса тряпку, смочил ее маленьким флакончиком масла корра и прижал к порезу на носу. Он подавил стон боли, когда смесь огненным потоком просочилась в рану, не в силах подавить ощущение, что в юности она не жалила так сильно.
“Приведи остальных”, - сказал он Эллизе, ополоснув лицо водой из фляги, чтобы смыть остатки крови. “Встретимся на краю каньона. И, Эллис, - добавил он, когда она отвернулась. “ Голубые камни.
Он протянул руку, встречаясь с ней взглядом, пока она не раздраженно фыркнула и не отдала камни, тихо пробормотав: “Ты заставляешь меня охотиться на отбросов общества бесплатно”.
“Твоя мать отправила тебя ко мне учиться. Если тебе нужна оплачиваемая работа, ее предостаточно в Северной страже или на рудниках. До продажи, по закону, голубой камень и золото принадлежат королеве. Ты это знаешь. ” Он сунул камни в карман и мотнул головой, отпуская. “ Иди своей дорогой.
◆ ◆ ◆
Выяснилось, что лагерь разбойников на самом деле представлял собой частокол, образованный полукруглой оградой, дугой выступающей из восточной стены каньона, известного как Ущелье Ультина. Место было названо в честь самого знаменитого шахтера Пределов, человека, которого Ваэлин с любовью помнил по Освободительной войне.
Всегда жизнерадостный человек, Ультин вернулся в Просторы, выполняя приказ королевы добыть из рудников все, что только можно, тем самым пополнив королевскую казну, чтобы покрыть растущие расходы на войну. Награжденный за свои усилия в качестве Меча Королевства щедрой пенсией, Ультин вежливо отказался от предложения Ваэлина занять должность лорда-надзирателя шахт. Вместо этого он удалился в небольшое поместье недалеко от Северной башни, где в течение следующих трех лет продолжал спиваться до смерти. Это была война, милорд, сказала Ваэлину его вдова в тот день, когда тело ее мужа предали огню. Все эти убитые души, убитые дети. Люди, которых он потерял в Аллторе ... все это. Он никогда не мог выбросить это из головы.
Ваэлин ненадолго вспомнил Ультина, прежде чем сосредоточить свое внимание на частоколе. Он был явно построен недавно, бревна, образующие его защитную стену, все еще зеленые и не выгоревшие по сезону, хотя и казались достаточно прочными. Жители соорудили наблюдательный пункт на вершине стены каньона, откуда, без сомнения, открывался прекрасный вид на окружающий ландшафт. Ваэлин знал, что территория к востоку состояла из голых скал длиной в полмили, по которым ни одна атакующая сила не могла приблизиться незамеченной.
На дне каньона также не хватало укрытий, но он был более узким, что позволяло быстро атаковать. Несмотря на это, ему не понравилась перспектива, и он счел эту новую тактику укрепления тревожной. Обычно различные банды преступников и контрабандистов разбивали временные лагеря глубоко в лесу или на более труднодоступных скалах, откуда совершали набеги на караванные пути. Теперь оказалось, что эта конкретная группа выбрала постоянное пристанище. Они становятся смелее? интересно, подумал он. Или просто более отчаявшимися.