“Он неправильно понял вопрос”, - ответила я, вытирая рот рукавом своей официальной черной хлопчатобумажной мантии.
“Я не слышу печали в твоем голосе, маленький жеребенок”, - сказал Кельбранд, наконец повернувшись ко мне. “Разве ты не любил нашего брата? Разве твое сердце не разбивается при его уходе из этого мира?”
Любой слушающий воспринял бы его вопросы как серьезные, искренние расспросы, окрашенные ноткой обиды на мое очевидное безразличие. Я, однако, знал своего брата достаточно хорошо, чтобы распознать легкую насмешку, когда услышал ее.
“Мы родились из одной утробы”, - сказал я. “Но не от одного отца. Техлвар был мне чужим большую часть моей жизни. Но ... ” Я сделал паузу, чтобы осмотреть труп на алтаре, еще раз пораженный огромным количеством боевых ран, которые он носил, некоторые из них давно зажили, другим едва исполнилось несколько недель. Я знал, что на теле Кельбранда почти полностью не было шрамов. “И все же мне жаль, что его больше нет. Он был хорошим мастером, хотя и немного переборщил с чтением учений жрецов.”
“Учения жрецов”, - повторил Кельбранд с медленным кивком. “Ему всегда нравились их уроки. ‘Я побывал за пределами Железной степи, брат", - сказал он мне однажды. ‘Люди, которые там живут, живут в неопределенности и замешательстве. Они празднуют слабость и упиваются жадностью. Они делают добродетель из лжи и грех из честности. Когда Местра-Скелтир восстанет, он смоет все это кровью. Это видели жрецы”.
Он замолчал, протянув руку, чтобы прикрыть тускло поблескивающие глаза Техлвара, закрывая веки. “Но ты ошибаешься, маленький жеребенок. Они убили его не за ответ, который он дал. Они убили его, потому что он не дал ответа. Он не был Местра-Скелтиром, и он знал это.”
“Он уступил тебе дорогу”, - сказал я.
“Да. Он сказал мне то же самое прошлой ночью. Мы долго разговаривали, и он рассказал мне много вещей, включая вопрос, который мне зададут завтра, и вопрос, который последует через год, если я отвечу правильно.”
Я уставилась на него в потрясенном молчании, бурдюк с вином чуть не выскользнул у меня из пальцев от шока, прежде чем я овладела собой. Я сочла необходимым сделать еще глоток, прежде чем продолжить. “Он тебе сказал? Это ересь!”
Зубы Кельбранда, очень белые, очень ровные, сверкнули, когда он издал редкий смешок. “Со временем, дорогая сестра, я расскажу тебе все, что узнал прошлой ночью, и ты поймешь истинную абсурдность слов, которые ты только что озвучила”.
Его веселье быстро угасло, и он убрал руку от глаз Тейлвара, чтобы схватить меня за плечо. “Завтра они спросят мое имя”.
“Они уже знают твое имя. Кельбранд Рейерик, скелтир из Кова-Скелда”.
“Нет, им нужно другое имя. Имя, достойное Местра-Скелтир. Имя, которое солдаты Королей-Торговцев будут шептать в страхе, когда услышат стук копыт Штальхаста по Степи. Имя, которое пронесет нас до самого Золотого моря и дальше.
Его рука переместилась с моего плеча на лицо, обхватив мою щеку. Я увидела сожаление на его лице, когда он улыбнулся мне, а также вину, потому что он понимал серьезность того, о чем собирался спросить. “Это то, что мне нужно от тебя: имя. Луралин, дорогая сестра, тебе пора снова мечтать”.
Хотя я пытался сопротивляться этому, хотя это было то, чего я избегал делать с тех пор, как попал в это место, мой взгляд неизбежно притягивался к Гробнице. Он находился в центре полукруга из железа и камня, который образовывал Великий Тор. Ничем не украшенный ящик из серого камня десяти шагов в ширину и двенадцати футов в высоту с отверстием в стене, обращенной на восток. Отверстие представляло собой черный прямоугольник в сером камне, потому что изнутри не проникало никакого света. Жрецы никогда не охраняли его. Зачем беспокоиться, ведь ни одна душа никогда не рискнула бы войти внутрь, если бы ей не приказали?
“Не бойся”, - сказал Кельбранд, когда мои глаза, не мигая, задержались на черной двери Гробницы. “Священники ничего не знают. Мы позаботились об этом”.
“Они будут”, - сказала я, обнаружив, что не могу подавить дрожь в своем голосе. Непрошеная моя рука скользнула под мантию, чтобы нащупать зуб тигра с надписью, крепко сжимая его. “Даже с этим, так близко ... к тому. Они узнают”.
“Ты переоцениваешь их способности. Они обладают лишь малой частью той силы, на которую претендуют. Их истинная сила заключается в иллюзиях, которые они плетут, чтобы завладеть душами наших людей, и все иллюзии со временем исчезают. Еще один урок, преподанный Тейлваром прошлой ночью.”