Он выехал со двора легким галопом, а полностью конная рота следовала за ним двумя аккуратными рядами. Раздался лязг дерева и металла, и Ваэлин, обернувшись, увидел солдата в синих доспехах, сбрасывающего на землю брезентовый сверток. При приземлении брезент откинулся, обнажив их оружие.
“Ну, это уже кое-что”, - заметил Норта, доставая свой лук. “По крайней мере, они ничего не сломали”.
“Повелитель, будь добр”, - сказала Цай Линь, указывая туда, где конюхи держали поводья семи оседланных лошадей. “Мы не можем задерживаться”.
Ваэлин кивнул, останавливая Эллизе и Сехмона, которые двинулись к корыту. “ Собирай свое снаряжение и садись в седло, - проинструктировал он. “ Умойся позже. Немного вони тебя не убьет.”
◆ ◆ ◆
“Неужели вся эта страна - всего лишь один бесконечный город?” Задумался Алум, оглядывая бесконечный лабиринт тесно стоящих зданий. Час был ранний, но улицы все еще были заполнены людьми, все быстро расступались в стороны, опустив головы, когда мимо проезжали солдаты. Прошло больше часа с тех пор, как Красные разведчики покинули дворец Короля торговцев, а в городе все еще не было никаких признаков конца света.
“Музан-Кхи - крупнейший город на Дальнем Западе”, - сказала Эрлин. “Что делает его, вероятно, крупнейшим городом в мире”. Он говорил устало, растягивая слова, и сидел, сгорбившись в седле, с явной серой бледностью на обвисшем лице.
“С тобой все в порядке?” Спросил Ваэлин.
“Конечно, нет”. Эрлин поморщилась и издала очень слабый смешок. “Я старая”.
Утро сменилось днем к тому времени, как показались стены. Внешние районы располагались на более низкой возвышенности по сравнению с центром города, так что Ваэлину открывался прекрасный вид на барьер высотой в сорок футов, простиравшийся на несколько миль в обе стороны. В отличие от порта Хан-Ши, за стенами, казалось, больше не было городской агломерации, только обширное лоскутное одеяло возделанных полей различных оттенков зелени.
“Запрещено строить за стенами, господин”, - объяснила Цай Лин, когда Ваэлин задал этот вопрос. “Короли торговцев давно провозгласили Музан-Кхи вечной драгоценностью, такой же неизменной, как солнце”.
“Но количество людей здесь должно расти с каждым годом”, - сказал Ваэлин.
“Музан-Кхи часто называют гнездом королевства. Все вторые сыновья и дочери обязаны переехать в другой город по достижении двадцати одного года, и они рады это сделать, поскольку возможность ждет тех, кто ее ищет. Так связуется Почтенное Королевство.”
“А как насчет третьих или четвертых сыновей и дочерей?”
“Подобное запрещено в городах, господин. Только в провинциях семьям разрешается иметь более двух детей. С самых первых дней существования Изумрудной империи было известно, что слишком много ртов означает голод в долгосрочной перспективе.”
Они проехали через выходящую на север сторожку, которая имела размеры небольшого замка, и оказались на дороге удивительно прямой конструкции. Только в Воларии Ваэлин видел дорогу, достойную сравнения, хотя на ней не было слегка возвышенной центральной части и дренажной канавы, которые делали артерии теперь уже бывшей империи рабов неуязвимыми для разрушений погоды. Как и в городе, люди уступали дорогу солдатам Короля торговцев, повозки и люди спешили расступиться при первом же появлении Красных Разведчиков, за одним примечательным исключением.
“Должно быть, оставил кастрюлю на огне”, - прокомментировал Сехмон, когда мимо пробежал мужчина со скоростью чуть ниже спринтерской. На нем была легкая рубашка без рукавов из черного хлопка и белый шарф на голове, и он бежал давно отработанным шагом. В отличие от других людей, пересекающих эту дорогу, он не обращал внимания на солдат, его взгляд был решительно устремлен на город. У него также не было никакой ноши, кроме цилиндрического футляра, висевшего на ремне за спиной.
“Гонец?” Ваэлин спросил Цай Лин.
“Да, повелитель. Судя по его походке, он, вероятно, беспокоится о потере своего шарфа”.
“Его шарф?”
“Расстояние между каждым курьерским постом составляет ровно три мили. Отмечается время отправления каждого курьера и время его прибытия. Каждую неделю рассчитывается их средняя скорость, и любой, кого сочтут слишком медленным, потеряет свой шарф. Им дается одна неделя, чтобы отыграть свой шарф, увеличив скорость, и если они этого не сделают, их ждет розга. Шесть ударов за первое нарушение, десять за второе. Третье нарушение повлечет за собой увольнение и позор.”