Потом он вспомнил о себе.
‘Чего вы ждете?» - крикнул он своим охранникам. - Это человек, о котором я вас предупреждал, чтобы защитить меня от этого человекаэ я плачу вам!. Пристрелите его!'
- Да, застрелите меня, - холодно ответил Мунго. - Застрелить безоружного человека на глазах у двух десятков свидетелей. Вас повесят за убийство – и за что? Защищать честь обанкротившегося человека? Вы никогда больше не увидите ни пенни из того жалованья, которое он вам обещал.’
Он медленно повернулся кругом, глядя каждому в глаза. Один за другим они опустили оружие.
‘Твоя власть кончилась, - сказал Мунго Честеру. - ‘Этот листок бумаги, который я держу в руке, - счет за все твои долги. Я требую их возврата.- Его губы скривились в жестокой усмешке. - Помнишь, что ты мне однажды сказал? Кредит так же важен для человека, как воздух, которым он дышит. Отрежьте его, и он умрет.’
Честер глубоко вздохнул. Воздух застрял в горле, вызвав приступ кашля. Слюна и черная слизь брызнули на причал.
‘Это еще не конец, - сказал он. Его голос был хриплым и сиплым. - ‘Вы можете сжечь мою пароход, убить моих людей и украсть мою собственность – но если вы попытаетесь вернуть себе Бэннерфилд, я буду сражаться с вами до последнего дюйма. Даже если вы наймете самых шикарных адвокатов в Новом Орлеане, я заткну их в суде. Ты умрешь стариком, все еще без того, чего ты жаждешь.’
Мунго не стал оспаривать правоту слов Честера.
- Есть более быстрый способ уладить это дело.- Его глаза сверкнули вызовом. - Как джентльмены.’
Честер уставился на него. - Дуэль?’
Мунго видел страх в глазах своего врага. Мунго был высоким, худощавым и сильным; Честер был весь в шрамах и ожогах от пережитого на борту корабля. Даже без этого он был ниже на восемь дюймов и весил на сто фунтов больше.
‘Я не буду драться с тобой, - сказал Честер.
Мунго махнул рукой в сторону толпы. - Тогда каждый житель Нового Орлеана будет знать, что Честер Марион - человек без чести.’
‘Если ты веришь в честь, то ты еще больший дурак, чем я думал.’
‘Человек без чести - это человек без чести, - напомнил ему Мунго.
Он увидел, что расчет Честера изменился. Насмешка попала туда, куда нужно. Джентльмен-южанин придавал так много значения своей чести – и так быстро защищал ее, – потому что от этого зависел его банковский кредит. А человек на юге - ничто без кредита.
‘Я дам тебе еще один повод для драки. Соланж шагнула в круг, вызвав изумленные возгласы зрителей. Она выхватила листок бумаги с подписью Джексона, нацарапанной внизу, из рук Мунго. - Это документ на все твои долги. Если ты выиграешь дуэль, он твой.’
У Честера отвисла челюсть. - Это стоит миллион долларов.’
Мунго тоже выглядел удивленным. - ‘Это не твоя битва.’
‘Это мое имя в документе. Я могу делать с ним все, что захочу. Ее глаза встретились с его иронической улыбкой. - ‘Ради твоей чести.’
Бумага потрескивала на ветру. Честер уставился на нее, как цепной пес на кусок мяса.
- Где и когда?’
- Сейчас, - сказал Мунго. ‘Здесь.’
Честер побледнел. - ‘Это невозможно.’
- Но почему?’
- Ты бросил мне вызов. У меня есть выбор оружия.’
‘Действительно.’
- И я выбираю пистолеты. Мы должны подождать, пока не будет найдено подходящее оружие.’
Мунго кивнул Типпу. Великан шагнул вперед с тяжелой шкатулкой розового дерева, которую он, казалось, извлек из ниоткуда. Он открыл ее и протянул Честеру. В футляре с бархатной подкладкой лежала великолепная пара ударных дуэльных пистолетов. Их стволы были выкованы из крапчатой дамасской стали, инкрустированной ярким золотом с изображением охотничьих лошадей, гончих и охотников.
‘Я предвидел твой выбор, - сказал Мунго. - Пожалуйста, осмотри их. Ты увидишь, что они все в порядке.’
Неуверенно, словно прикасаясь к змее, Честер взял один из пистолетов. Он проверил курок, патронник и ствол, как бы желая убедиться, что Мунго ничего не трогал.
‘Ты можешь выбрать любой, какой захочешь, - сказал Мунго. - ‘Для меня это не имеет никакого значения.’
Франсуа зарядил пистолеты. Честер взял один, Мунго - другой. Толпа расступилась, оставляя свободное пространство перед причалом. Мунго и Честер стояли спина к спине. Они прошли десять ярдов, затем повернулись лицом друг к другу.