От напряжения в груди Мунго стало почти невозможно дышать. Мысли его лихорадочно метались. Он был недостаточно силен, чтобы вырваться из рук капитана. Он стоял спиной к Стерлингу, поэтому не мог ударить его коленом в пах. Руки его беспомощно повисли по бокам. Он попытался наступить Стерлингу на ногу, но не смог даже пошевелиться.
Была только одна сила, которую он мог использовать. Когда лодка качнулась на волнах, Мунго поджал одну ногу и согнул другую, как пружину. Их общий вес внезапно потерял равновесие, и они были сброшены за борт прежде, чем Стерлинг успел среагировать.
Как только они коснулись воды, Стерлинг отпустил Мунго и потянулся к лодке, барахтаясь в волнах. С приливом радости Мунго понял, что капитан не умеет плавать.
Он схватил Стерлинга сзади и, обхватив его за шею, потащил под воду. Пока они погружались в глубину, Стерлинг брыкался, боролся и царапал лицо и руку Мунго, вырывая кожу ногтями. Но Мунго, превозмогая боль, держался крепко. Он вложил всю свою ярость, презрение и отвращение в это единственное действие.
Тело капитана обмякло, губы приоткрылись, словно он хотел проглотить океан целиком. Мунго отпустил его и смотрел, как он падает в бездну. Вода была такой прозрачной, что Мунго не терял его из виду, пока горящие легкие не заставили его пошевелиться. Он бросил последний взгляд на тень Стерлинга, повернул лицо вверх и поплыл к свету.
Когда он вынырнул на поверхность, то увидел лодку, плывущую в пятидесяти футах от него. Типпу изо всех сил старался удержать лодку на месте, но волны были сильными. Мунго лежал на спине, наслаждаясь прохладными объятиями океана и позволяя солнечному свету согревать его кожу. Он подплыл к лодке, и Типпу перебросил его через транец.
Типпу взялся за весла, погрузил лопасти в воду и потянул их к узкой полоске земли, видневшейся на юго-западном горизонте. Мунго растянулся на траве, понимая, как он устал.
- Твой хозяин мертв. Ты свободен’ - сказал он Типпу.
Великан кивнул. Его лысое лицо расплылось в улыбке.
‘Тогда почему я все еще гребу?’
II
ВОРОН
Никто не видел, как Мунго подъехал к большому дому на холме над Капитолийской площадью в Ричмонде. Он пришел после наступления темноты, закутавшись в длинное пальто и надвинув на лицо широкополую шляпу. Это была мудрая предосторожность. В последний раз, когда он покидал город, его разыскивали за кражу рабов и бегством из-под залога.
Он рассмеялся иронии судьбы. Это было наименьшее из преступлений,которые он совершил. Было бы очень жаль, если бы именно они заманили его в ловушку.
Подъем на холм был последним этапом долгого путешествия. После гибели "Черного Ястреба" Мунго и Типпу отплыли на веслах на Кубу, а оттуда по суше добрались до Гаваны. Там они поправляли свои финансовые дела - Мунго с картами, Типпу с кулаками в кулачных поединках, - пока не накопили достаточно денег, чтобы купить билет на французский пакетбот до Нового Орлеана. Новые драки, карточные игры и еще один корабль наконец доставили их в Балтимор.
Первое, что сделал Мунго, когда они причалили, - это пошел в суд и написал письменное показание под присягой, что он, Томас Синклер и законный владелец раба Типпу, освободил своего раба и дал ему свободу. Секретарь суда предъявил свидетельство, скрепленное красной печатью, что очень понравилось Типпу. Он водил пальцем по воску, словно по тотему, наделенному магической силой.
- Неужели это делает меня свободным?’
- Так же свободен, как и я, - заверил его Мунго.
Типпу уставился на надпись на свидетельстве, хотя и не мог ее прочесть. Его грубое лицо светилось почти блаженной радостью. Если приглядеться, то можно было заметить слезы в уголках его глаз – хотя было бы очень смело указывать на это лысому гиганту.
Он заключил Мунго в объятия, которые чуть не сломали ему позвоночник.
‘Спасибо.’
Мунго высвободился из объятий, улыбаясь приятелю.
‘Но держи свидетельство при себе, - сказал он Типпу. - Свободные негры небезопасны в этом штате. Есть много людей, которые могут захотеть поработить тебя снова.’
Типпу оскалил зубы. Он никогда не испытывал недостатка в силе, но теперь в нем появилась новая уверенность, которая сделала его вдвойне грозным.