Что здесь произошло? Видны следы каких-то разборок, но до крупномасштабных погромов не дошло. Плохо это или хорошо, выясним по ходу действия. А пока осторожно двигаем в сторону рынка.
Минуем места, где я когда-то, – кажется, так давно! – носилась по крышам, скрываясь от погони. Всё время стараюсь сканировать местность и понимаю, что большинство людей прячутся. Если речь идет о людях, конечно.
Переходим достопамятный мост, где безымянный одноглазый нищий одарил меня лохмотьями. Что с ним стало, интересно?
Рынок сожжен. Там где были лотки со всякой всячиной – пожарище. Вокруг, всюду – пепелище. Еще стелется кое-где по земле дымок, прибиваемый дождем. Вповалку лежат обугленные трупы, припорошенные пеплом. Пепел под дождем чем-то напоминает нефть по внешнему виду. По всему видно – их как будто поливали напалмом. Божечки!
– Кто это мог сделать? – ошарашенно спрашивает Чош.
– Только какой-нибудь сильный маг, – отвечаю я. – Если такое вообще возможно.
– И почему рынок? Чем и кому не он угодил?
– Не знаю, Чехонте, не знаю. Но могу высказать предположение.
– Слушаю?
– Кто-то просто куражился. Кичился силой.
– То есть, по-твоему, некий упырь, заимев такую невиданную силушку, решил поиграть?
– Фиг его знает! Но другого объяснения у меня просто нет. Город-то в целом не тронут, если не считать мертвяков.
От борделя мадам Лизэ осталась лишь горка угля. Такое впечатление, что неведомый поджигатель тут постарался вовсю. Мелькнула шальная мысль: отомстил за неудачи на любовном фронте? Импотент-извращенец, маньяк? Много ли таких клиентов набралось за время существования этого заведения, наверняка кто-нибудь и воспользовался хаосом, чтобы отомстить.
Что теперь гадать! Уходим отсюда. Помните склад, в который я провалилась? Пустует. Располагаемся там, чтобы успокоить нервы, покумекать. И обсохнуть.
– По поводу Лизэ, – начинаю я. – Даже не представляю, где ее искать. Но, судя по всему, основной удар пришелся как раз по борделю, что бы это ни значило. Кто-то уж очень сильно осерчал на нее.
– Или на тебя? – предполагает Пегий.
– Или бордель под руку подвернулся, – добавляет Чош.
Пожимаю плечами.
– Все может быть. Гадать бессмысленно. Я склоняюсь к мысли, что Лизэ с девочками – мертвы. Или в этих, как их?
– В «загонах», – подсказывает Пегий.
– Да, или там. Или еще где. Но что-то мне подсказывает, что они мертвы.
– Значит, идем к Буну? – спрашивает Чош.
– На старое место? Думаешь, он там?
– Это первое, что приходит в голову.
– Логично. Отправимся туда. Если не там, то хотя бы подсказки какие найдем.
– Если таверну тоже не спалили.
Я вздыхаю.
– Что такое, Лео? – спрашивает Чош.
– Да жалко Лиса. Не хочется его расстраивать. Дантеро ушел, Лизэ… погибла. Он остался один. Совсем один, бедняга.
– Не один. У него есть ты. Есть мы. Мы не бросим старика. Если выберемся из этой жопы, конечно.
– Это да. Ладно, пойдемте, мальчики. Поглядим, что там.
Дождик стих, перейдя в мелкую морось, но небо нахмурилось так, будто уже ночь на дворе.
– Кажется, скоро ливанёт, – говорит Пегий, взглянув на небо.
Но мы не успеваем отойти далеко. Слышу цокот копыт. Кто-то едет, позвякивая доспехами, скрипя сочленениями, и это точно не друзья. Если хотите негативная аура. Она не дает обмануться.
– Так, мальчики, – говорю я. – Назад.
Забегаем обратно на склад, скрываемся среди ящиков. Наблюдаем.
Пяток хорошо вооруженных рыцарей, в шлемах, полностью скрывающих лица, проскакивают мимо.
– А я думала, что вампиры орудуют по ночам, – шепчу я. – Вот и тать тоже ночью вылезал.
– Может, это нормальные парни? – предполагает Чош.
– Не думаю.
Рыцари вроде удаляются, и мы выходим.
– Давайте короткими перебежками, по закоулкам и до «Кормчего», – говорю я. – Максимально тихо. Не разговариваем, прислушиваемся, оружие наготове. Вперед!
Так и делаем. Пока крадемся, прямо-таки физически ощущаю страх таящихся в недрах зданий людей. Так, значит, эти рыцари нечто вроде дозорных. Разъезд, рыскающий по улицам Пагорга в поисках очередных клиентов «загонов». Проще говоря – еда для господ вампов. Охотники на людей.
Не желаете ли свежей крови, князь Эгельберт? С пылу с жару! Пышущая здоровьем девочка, толстячок-здоровячок и на сладкое – пресмыкающееся. Брр…