Глава 8. В тенях кормчего
С ходу вышибаю двоих, видимо, присутствующих тут чисто для статистики – одному достается тычок с ноги точно в репу, другому влетает стилет в бедро. Первый ухается оземь, не забыв при этом хватится башкой о стену (думаю, выбывает надолго), второй воет, ухватившись за кровоточащую ляжку. Бедняжка. Нечего путаться под ногами.
Пока Дантеро скрещивает клинок с Кромтой и еще одним долговязым чувачком (причем, довольно ловко шуруя при этом своим вроде как фальшионом, – тонким, изящным, со скосом обуха, – молодец, красавчик!), оставшиеся решают заняться мною. Вот тут приходится несладко. У обоих сабли и они умеют ими орудовать. Ну как умеют. На начальном уровне, но тем не менее. Учитывая, что я сейчас не на фехтовальной дорожке, под строгим присмотром рефери, а в некоем вонючем заду с пыльными сорняками и переломанными ящиками по углам, и противники – это не приятели, с которыми можно выпить пивка вечерком, а реальные упыри, жаждущие выпустить тебе кишки, то градус вестимо так повышается.
Сосредотачиваюсь, парирую, отхожу, нападаю. Пространства маловато, приходится подныривать, проскакивать между ними. Ох и рискую, бляха-муха! Благо, что стилет есть – полезная штука. Обоих успела кольнуть – одного по касательной, лишь куртку царапнула, а вот другого ткнула по рабочей руке. Больно – вот как рожу скорчил, но саблю держит, подлец. Надо его добить, не забывая, конечно, про другого.
Улучшив момент, толкаю ногой здорового мужика в кучу трухлявых деревянных изделий – грохается так, что пыль заволакивает всё пространство, – и пока второй машет свободной, целой рукой, разгоняя пыль и силясь хоть что-то разглядеть, я колю его в живот. И – о ужас! – протыкаю! Божечки, божечки! Готов голубчик? Надеюсь, жив останется, несчастный. Если честно, мне их даже жалко. Всех.
Не давая опомнится последнему, просто прикладываюсь ногой по его луннолицей физиономии, посылая в бессознанку.
В это время Дантеро бьется с Кромтой – долговязый лежит, хватаясь за окровавленное плечо и стонет.
– Угомонись, Кромта! – говорит Дантеро, держа перед собой фальшион. – Да пойми ты, я пошел на это из чистого сочувствия! Не было еще случая излечения от «песты»!
– Но ты же лечишь Буна и успешно лечишь! – орет, чуть не захлебываясь, Кромта. Да, парень на пределе и лежащие вповалку приятели дополнительно добавляют ему стресса.
– Это совсем другое! Бун никогда не болел этой дрянью! Это другое, Кромта, клянусь тебе!
– Слушай ты, как тебя там! – опять вмешиваюсь я. – Ну убьешь ты его, этого горе-целителя. И что дальше? Может даже пришьешь и меня до кучи. Дальше-то что, спрашиваю? Твою матушку не вернешь! Понимаю, это горе, и охренеть какое горе, но опомнись – Данте хотел помочь, пусть и так паршиво, но всё же! А ты его в расход хочешь пустить? Где справедливость? Он что ли виноват в том, что эта зараза съела ее? А? Ну, ответь, мститель!
Моя гневная отповедь Кромту добивает окончательно. Он разражается плачем, отходит и внезапно направляет острие клинка себе в шею.
– В таком случае мне незачем жить в таком-то вот сраном мире, – говорит он, протыкает себе горло и заваливается, кашляя кровью.
– Нет! – только и успели мы крикнуть напоследок.
Дантеро роняет фальшион, хватается за волосы и садится на землю.
– Нет, нет… – как в трансе, бормочет он. – Да за что мне это, за что?..
Я стою, как дура, хлопаю глазками, не знаю, куда и деваться. У меня ощущение, что не влезь я со своими тараканами, вполне возможно парень остался бы жив. Хотя, как после такого жить?
У Дантеро шок. Трясется весь, родненький. Присаживаюсь рядом, осторожно кладу руку ему на плечо.
– Извини меня, Данте, – говорю я, чуя, что сама вот-вот разревусь. – И за коробочку тоже.
– Ты не виновата, Лео, – отвечает он, покачиваясь. – Ты не виновата…
– Может, пойдем отсюда? – робко спрашиваю.
– Да… пошли, пожалуй.
Дантеро поднимает брошенный Кромтой сверток, сует его в карман, не забывает и фальшион, еще раз окидывает дворик печальным взглядом и идет прочь. Следую за ним, тихая, как мышь.
Какое-то время идем молча. Дантеро погружен в свои невеселые мысли, да и я тоже далеко не на подъеме. Вечно лезу не туда куда следует. Я уже рассказывала, что это приводит к печальным последствиям? Тогда вот вам еще история: когда мне было лет пятнадцать, за мной волочился паренек. И мне он не нравился от слова совсем. И дело не в том, что он был ушастым и носастым нытиком, тихоней и соплёй. Нет, он постоянно доставал меня слезливыми признаниями в любви. В конце концов, в ответ на шантаж: «я покончу с собой!», я просто сказала ему: «действуй!». И он попытался, прикиньте? Откуда я знала, что у него беды с башкой? Депрессия, ПТСР после развода неблагополучных родителей, на регулярной основе устраивавших пьяные драки. Слава богу, парнишку откачали, но в психушку воздыхатель угодил.