Красавчик откладывает книгу, подходит.
– Займись Тельгой, – распоряжается Бун. – Что-то она сегодня не в себе. Гостью нашу напугала. Непорядок. Что Лео подумает о нас? Проследи, пожалуйста, чтобы Тельга, да и остальные были в порядке. А ты что стоишь, Джанкарло? Собирай всех. Чошу скажи чтоб народ очень и очень внимательно слушал Лео. Я подойду попозже.
Писарчук кивает и ретируется. Походка у него странная, дерганная какая-то. Не идет, а подскакивает.
– Я дам Тельге успокоительное, и она заснет, – говорит Дантеро, стараясь не смотреть на меня. Однако! Парнишка несмотря ни на что решил меня дождаться! Какой молодец! Надо бы с ним поласковей, а то и так ходит пришибленный. Лучше выйди, – успевает мне шепнуть красавчик. – И поменьше о крови, прошу тебя. Не будь ты такой…
– Дурой, ты хотел сказать?
Дантеро в ответ глядит на меня так, что и без слов ясно: «да, дурой».
Выхожу во двор. Писарчук суетится, народ реагирует вяло, а Чош стоит в мятой серой рубахе, руки в штаны, скучает. Меня увидал, сначала обрадовался, но тут же нахмурился. Ну вот, еще один обижунчик. И что они все негодуют? Я им что, должна что ли?
Подхожу к нему:
– Я вижу, твои бойцы какие-то непослушные.
– А тебе-то что? – бурчит он сквозь зубы.
– Да ничего, в общем-то.
– Ну и ладно.
Толкаю его в бок.
– Чего еще? – спрашивает он.
– Хватит дуться.
– Что это значит?
– Это значит, хватит обижаться. Чего вы за мужики такие, в самом деле? Один ходит, гундит, а теперь и ты.
– Кто ходит, гундит?
– Данте, кто ж еще.
– Так ты и ему можги крутишь?
– Ничего и никому я не кручу. Я девушка свободная и независимая, запомни это. А теперь строй своих ребят.
– Зачем?
– Что, Джанни не сказал?
– Камердинер что ли? Что-то там шкулил, я не разобрал.
– Ну вот теперь разобрал.
– Ты не сказала зачем.
– Фокусы буду показывать.
Собралось всего человек двадцать. По внешнему виду – отпетые головорезы. У кого шрамы на лице, у кого нос сломан, оспины, залысины, неряшливые бороды, следы многолетнего пьянства, а то слабоумия.
«М-да, самый заурядный мужчина по сравнению с женщиной чувствует себя полубогом», – припоминаю я цитатку из «Второго пола» Бовуар и снова толкаю Чоша в бок.
– Скажи им, чтобы меня внимательно послушали. Желательно не перебивая.
– Послушать-то послушают…
– Я здесь по поручению Буна.
– А! И чего сразу не шказала? – как по команде оживляется он. – Эй, мужики, глядим сюда! Вот та шамая Лео, ежли кто не знал. Да-да, которая меня вчерась приголубила. Ну хватит уже! Вам лишь бы поржать. Сейчас она скажет вам пару ласковых, а вы, значит, будете слушать, ибо это прикаж самого. Всё поняли?
В ответ слышу нестройное гудение, в котором отчетливо проступают нотки недовольства.
– Мальчики! – выхожу вперед. – Отныне я ваш тренер. Ну, учитель – так понятно? Нет, лучше зовите меня сэнсей Лео. Запомнили? Сэнсей Лео. Так и обращайтесь впредь.
Реакция самая кислая. Ничего, ничего, сейчас я их расшевелю.
– Маэстро Илио попросил меня заняться вами.
– В смысле? – спрашивает кто-то из толпы.
– В смысле физподготовкой, силовыми единоборствами и фехтованием. Опять непонятно? Тогда объясню, как деткам малым – будем учиться драться, фехтовать, а также будем правильно питаться, бегать по утрам, делать различные упражнения на развитие силы, ловкости, выносливости.
Кто-то плюет. Чош хмурился и сжимает кулаки.
– Тихо, братец, – осаживаю его. – Я разберусь. Итак, мальчики, раздевайтесь. По пояс. Хочу взглянуть, так ли вы хорошо сложены.
– Она что, – звучит тот же голос, – издевается? Чош, и ты позволишь ей нами помыкать?
– Задай-ка этот вопрос Буну, Угрюм, – отвечает Чош. – А мы все пошмотрим, что он тебе ответит. Раждеваемся, кому сказано! Вы ж не девицы, от ваших сисек Лео вряд ли вожбудится. Шкидаем одёжку, шкидаем!
Боже, лучше бы я их не просила раздеваться. Боюсь, эти «самцы» теперь по ночам будут сниться. В кошмарах. Более-менее неплохо сложены двое. Малый в потной рубахе, что деревянным мечом махал, да этот ворчун – поджарый мужчина лет сорока-пятидесяти, с физиономией, на все сто оправдывающей прозвище. С натяжечкой можно отнести еще троих. Но всем им до Чоша – как до Пекина раком. Остальные – это ходячие примеры того, к чему приводит пренебрежение ЗОЖ. Лишний вес, дряблые мышцы, пивной живот, обвислости, болячки (на многих не зажившие), укусы, расчёсы, разнообразные искривления: и горбатые есть, и одно плечо выше другого и ноги колесом. Словом, гнутая и ущербная рать, годная разве что блох вылавливать. На себе. Да и то, вряд ли справятся.