Понимаешь, ага… Мне – прыщавой малявке – казалось, что все эти громоздкие и неуклюжие тирады не что иное, как зловещие заклинания, дослушав которые до конца, можно превратиться в лягушку. Почему именно в лягушку? Не знаю, но скажу по-секрету – лягушек боюсь. Превратится в лягушку – это страх из самого раннего детства. Нет ничего хуже. Обычно я отвечала на дедовы эскапады визгом и утекала на кухню к маме. Дед, седовласый, ветхий, неподвижный, с пугающе увеличенными из-за очков с толстенными стеклами, воспалено-красными глазами, представлялся мне эдаким спятившим волшебником. Я боялась его до усрачки, особенно после таких оборотов.
Вот от него у тебя мало чего, заключила тетя Люба, а жаль. Согласна, жаль. Усидчивости бы мне не помешало.
А красавчик между тем продолжает расточать комплименты.
– Заткнись, – повторяю я.
– Почему? Я просто пытаюсь развеселить тебя.
– Хочешь развеселить? Тогда давай без комплиментов.
– Хорошо.
Сады и правда оказываются весьма эффектными. Они раскинулись на холмах, в излучине Пага. Замысловато вьющиеся аллейки, искусственные пруды, клумбы, где садовники сосредоточенно орудуют ножницами, увитые плющом беседки в уединенных местах, многочисленные декоративные лавчонки, где ушлые торговцы, облаченные в самые нарядные одежды, предлагают всё, что душе угодно – от разнообразных напитков, до сладостей всех видов и расцветок.
Тут полно менестрелей с лютнями, музыкантов с виолами, и поэтов, услаждающих слух вельмож грациозной музыкой и куртуазными стишками о любви, акробатов, танцоров, жонглеров и кукольников.
Идиллия. И я, няшка как с картинки, со сказочным принцем под руку, натурально как в дамских романчиках. Вот только принц – это обнищавший дворянин, ныне перебивающийся случайными, причем не всегда честными, заработками, а золушка… это ведь действительно золушка, только что обучающая уездную ганста-тусу боевым искусствам.
Ну и ладно! Вся эта фильдеперсовая аристократия, в которую мы с красавчиком так нахально вклиниваемся, не знают об этом, правда? Будем веселиться!
Если получится, конечно.
Глава 12. Каденции несовершенные, акт II
– Расскажи мне, какой она была? – спрашиваю я красавчика.
– Ты о ком?
– О сестричке твоей, вернее… как это называется… кузине, вот.
Пока мы всего лишь чинно и благородно прогуливаемся. Мимо шествуют такие же, как и мы, парочки. За некоторыми с озабоченным видом следуют дородные тетки. На слуг не похожи. Дуэньи? Едва завидев нас, так и морщатся. Кошёлки старые.
– Ты о Бете? – Лицо Дантеро омрачается. – Может, не будем о ней вспоминать?
– Как хочешь.
Но спустя несколько минут он, не выдержав, интересуется:
– А почему ты о ней вспомнила?
– Ты как думаешь?
Дантеро как-то грустно смеется.
– Понимаю. Да, ты действительно на нее похожа. Иногда это пугает.
– Значит, – догадываюсь, – ты пришел бы, даже если Лис не пропал? Так и так захотелось взглянуть на невесть откуда взявшуюся двойняшку Беты?
– Каюсь, – признается красавчик. – Но при ближайшем знакомстве ты совсем другая.
– Серьезно?
– Предельно серьезно. Ты… как бы выразится… ты – шторм, буря. А она была озером – прекрасным и обманчиво спокойным.
– В том озере немало сгинуло душ, я так понимаю?
– Это то, о чем мы в нашей семье не любим вспоминать.
– Значит Бета была не очень хорошим человеком? Ты извини, если я…
– Ничего, ничего, – отвечает Дантеро, посмотрев мне в глаза. – Я скажу так: Бета всю жизнь стремилась к свободе. И красота – ее оружие на пути к достижению цели. И вот это стремление и погубило ее.
– Ты любил ее?
– Очень. Мы были близки. Как брат и сестра. С детства вместе. Давай лучше сменим тему. Взгляни, – начинает он увлеченно, – вон там, за тем холмом – палаццо князя Эгельберта. А рядом – резиденция короля Вууденроха Кортука Второго. Сейчас во дворце столуются разнообразные царедворцы, приближенные князя, прихлебатели и прочий случайный люд. Сам король приезжал, если я не ошибаюсь, всего-то пару раз. А чуть позади, вон на той скале со скошенным словно топором краем – новый и совершенно дивный дворец барона Робаша, после князя самого богатого и влиятельного человека здесь. Даже боюсь представить, каких баснословных денег стоило возвести это чудо зодчества. Кстати, через пару недель барон дает пир по случаю его избрания в городской совет. Это давно должно было произойти, но из-за «песты» и последовавших скандалов, связанных, как ты понимаешь, с ребисом, барон на некоторое время впал в немилость. Но теперь снова всё хорошо, как мы видим. – Замечаю, что у красавчика в голосе пробивается ностальгия по былым временам. – Поговаривают, что будет пышное празднество, костюмированный маскарад, на котором соберется чуть ли весь свет Пагорга. Главное правило – инкогнито. Маски и всё такое. Разумеется, будет князь с княгиней Алией-Альбертиной, куда ж без них, граф Теоду ван Пеит-Паннота, Кляйвус ван Туррис, алхимик, члены совета Патрикус Корель, Мариуш Забава и остальные, казначей Элоиз ван Дурреник с дочерью Губертой, которую он тщетно пытается выдать замуж, рыцарь Фнуфт Шортля со своей сворой. Ему недавно кто-то неизвестный выбил чуть ли не все зубы, представляешь? – (Х-мм… кто же это может быть, интересно?) – Толстяк банкир Олаф Олла Шоирто Пятнадцатый, со стражей из числа смуглокожих едва одетых гаратов, ожидается даже сам дигник Утт с птахами и пташками, бурмистр Кортно Веннимейсто…