– Ну-ка, – говорит князь, ну совсем как малое дитя, дорвавшееся до вожделенной игрушки, – а если ткнуть сюда…
Эта обычная в общем-то поделка с поднебесной всегда отличалась голосистостью, что нередко причиняло неудобства. Ну да, вы правильно поняли, глупец нажал на воспроизведение и заиграла песенка не вездесущего Филички Бедросовича, или, прости Господи, Коли Баскова, а «Insane» легендарных олд-скульных флоридских death-металлистов «Obituary». Те, кто в теме, знают, как что это такое. Монолитный рев предельно низко настроенных гитар, ударные, апокалиптическим молотом вколачивающие смертельную поступь ритма прямо в твои мозги и несравненный рвотный вокал Джонни Тарди. Трудно представить себе что-то более демоническое и кровожадное и надо же, сукин сын Эгельберт нажал своим изнеженным пальчиком именно на эту композицию. Ну почему ему не попалась, например, известная темка Вивальди? Там есть.
(Я вообще бывалая металлистка и люблю всякое такое, так что прошу не удивляться).
Зал с хорошей акустикой и «Obituary» грохочет так, словно под нами вот-вот разверзнется ад. Шок. Князь в прострации. Роняет смарт, рюкзачок и, похоже, готов последовать примеру чуть ли не всех присутствующих дам, да и мужиков тоже, уже благополучно пребывающих в ауте. Красавчик… да что там красавчик! Даже Пегий перепуган насмерть.
И это я воспринимаю как сигнал к началу операции по изъятию «Сердца Альвы» из тайника барона Робаша.
Глава 18. Но… так низко падать!
– Приходи в себя! – толкаю я Дантеро.
Но мой красавчик вне себя от ужаса.
– Что за адские звуки изрыгаются из твоей таблички? – спрашивает он.
– Да никакие это не адские звуки, скажешь тоже! Потом объясню. Так, слушай меня. Я падаю в обморок…
Но мне не дает договорить Баколай. С недоумением глядя на распростертые тела, блюющих вельмож, кровавые сопли и прочие признаки отравления чертовой амброзией Кляйвуса, как назло совпавшие с воспроизведением отменного боевичка горячих флоридцев, он шепчет:
– Внизу, у входа, какие-то люди пытаются ворваться внутрь, но стража барона их не упускает.
Дантеро, услышав эту новость, вроде бы приходит в себя. Подзывает Пегого. Сходимся вчетвером, советуемся.
– Надо бежать, – говорит красавчик.
– Не бежать, а выполнять дело, – возражаю я. – Пока суета, мы проникаем в комнату с экипировкой и бежим наверх. Действуем следующим образом: я падаю в обморок, ты, Данте, вместе Колей тащите меня туда, Пегий следом. Только, прошу тебя, Пегий, прихвати мой колдовской рюкзачок и главное эту страшную табличку не забудь. Не бойся, она безопасная, ничего с тобой не случится, в козленочка не превратишься. Хватай и за нами. Не забудьте – рожи взволнованы – мол, Марго плохо и все такое. Но пока, один момент.
Я подхожу к пожилой парочке, стоящей посреди хаоса в полуобморочном состоянии и под видом страшного секрета вываливаю им:
– Граф Теоду задумал выкрасть магический камень, предварительно отравив алхимическим вином всех присутствующих. Кляйвус с ним в сговоре. Князю Эгельберту грозит смертельная опасность.
И картинно, с жалобным вздохом падаю. Дантеро едва успевает подхватить меня. Парни уносят меня со скорбными минами. Краем глаза успеваю заметить, что на мою уловку клюют. Слушок мигом распространяется – не проходит и минуты, утка достигает ушей как Эгельберта, с озабоченным видом хлопочущего вокруг слабо обмахивающейся веером княгини, так и ушей барона, графа и, конечно же, автора злополучного напитка алхимика Кляйвуса.
Перепалка не заставляет себя ждать.
– Стража, стража! – кричит Робаш, раскрасневшийся до такого состояния, что за него становится страшно. – Арестуйте изменника! Граф Теоду – изменник и вор!
– Инсинуации! – кричит в ответ Теоду. – Злобная клевета! Сатисфакции! Я требую сатисфакции!
– Всех повешу! – вопит князь. – Развели тут шабаш! И тебя вздерну в первую очередь, Кляйвус!
– Простите, – на удивление спокойно возражает алхимик, – но это вы принесли сюда ведьмины принадлежности! Причем тут я и мое изобретение? Может, это следствие вашей опрометчивости! Ведьмины вещи наверняка прокляты!
– Ты меня упрекаешь? – чуть не задыхается от гнева князь. – Меня? Да как ты смеешь, вошь подколодная?!
– Но вино же было отравлено?! – в свою очередь требует ответа Робаш, дергая долговязого алхимика за рукав, совсем как мальчишка, клянчащий у мамки мороженое. – Ты правда спелся с этим чужаком Теоду? Ну-ка признавайся!
– Я требую сатисфакции! – машет руками означенный чужак.