— Видишь, шерсть на хребте не лежит, а немного топорщится, уши прижаты — лось не убит, а ранен, выжидает, набирается сил, подходить к нему — самоубийство. Теперь можно прицелиться и выстрелить в голову точно.
Выстрел оборвал мучения сохатого. Яковлев перерезал ему горло, выпуская кровь, вытер руки о снег, потом о штаны, достал сигарету.
— Покурим. Ты чего долго не стрелял?
— Морда грудь закрывала, — ответил Борис, — или отвернется, или стрелять в голову с близкого расстояния, чтобы не промахнуться по мозгам.
— Я так и понял, но черт его знает, заволновался. А ты крепкий мужик оказался, не трус.
Михайлов пожал плечами.
— Не думал даже об опасности. То ли ситуация была не та, то ли не осознал серьезности.
— Ситуация… точно. Если боишься, то потом уже. Я, когда с медведем столкнулся, потом испугался, когда убил. Или страх запредельный, или не до него в тот момент. А лось — само то, не крупный и не мелкий, килограмм на четыреста потянет. Запомни, Борис, лучше десять раз перестраховаться, чем один раз получить копытом. Даже к мертвому лосю всегда нужно подходить со спины и лишний раз убедиться, что шерсть на хребте не топорщится, уши не прижаты и ресницы на глазах не моргают. — Он выбросил сигарету, продолжил: — Я начну шкуру снимать и тушу разделывать, а ты волков принеси, потом и их обдеру. Стая не ушла далеко, притаилась и ждет, вернется после нас сюда кишки сожрать и своих ободранных. За раз не увезем, две ходки придется делать.
Михайлов сходил три раза, принес волков. Помог бы самостоятельно тестю, да не умел еще. Стоял, делал, что говорят, и учился — в этой «хирургии» свои правила.
Половину мяса загрузили на сани, Борис спросил:
— Как ты один останешься, вдруг волки нападут? Я тебе свой карабин оставлю.
— Езжай спокойно, они не нападут, по крайней мере, до темноты, это точно. И запомни правило — без ружья в нашей тайге не ходят и на снегоходах тоже не ездят. Сохатый не боится звука мотора, можно случайно нарваться. А без ружья выход один — забраться на дерево и ждать.
Михайлов вернулся через три часа, загрузили остальную часть и тронулись, оставляя туши волков голодным собратьям.
Дома сразу же разгрузили половину второй ходки Валентине Наумовой и еще принесли килограмм восемьдесят медвежатины. Андрей добро помнил и ценил. Вернется дед Матвей с охоты, а жена его свежим жареным мяском угостит.
Мужики сели за стол, Светлана достала самогонку, Борис усмехнулся:
— Так и спиться недолго… но сегодня можно. Не так уж много праздников в деревне.
После выпитой стопки тесть стал расхваливать зятя:
— Муж у тебя, доча, стальной. Прет лось прямо на нас галопом, а Борис не стреляет, поближе подпускает, словно танк в военное время, чтоб гранатой его достать. У меня уже дрожь в коленках, свое ружьишко поднимаю и за дерево прячусь, а он бац и с первого выстрела завалил лося. Спрашиваю — чего не стрелял, а он отвечает: морда не понравилась, хотел в глазки его наглые поближе глянуть, да волки помешали.
— Какие еще волки? — удивилась Светлана.
Она еще не видела привезенных с охоты волчьих шкур.
— Обыкновенные конкуренты. Борис им сказал, что на его поляне им делать нечего. Не послушались, пришлось застрелить.
Отец принес с веранды три шкуры, показал дочери.
— Конкуренты, — смеялась Светлана, — шутник ты, однако, папочка.
— Да, доча, за шестьдесят лет ни разу на подобное волчье преследование не нарывался. Лучше уж мы лося съедим, чем волки, — он усмехнулся.
Пролетели самые длинные ночи, повернули в сторону лета в борьбе за время, ужесточая холода и ветра. Столбик термометра опускался до пятидесяти, и даже деревья трещали, окутанные инеем под шапками снега. Вовсю лютует зима, а время крадет и крадет у нее секунду за секундой, секунду за секундой. Внешне еще незаметно совсем и, кажется, наоборот, что наступает студеный мрак ночи, но зима знает истину и поэтому особенно злится.
Все охотники вернулись из тайги пополнить запасы, оставить добытую пушнину, вымыться по-настоящему в бане и встретить Новый Год дома в кругу родных и друзей.
В этом году знатная охота. С урожаем ореха это связано или с чем-то другим, но расплодились мыши, бурундуки и другие мелкие грызуны, потянулся в эти места соболь с востока и запада за обильным кормом, сам попадаясь на прицел охотничьих ружей.
Михайловка готовилась к встрече Нового Года, давая возможность соболям передохнуть и занять освободившиеся территории пришлым зверькам.