С тех пор в голове Донецкого засела мысль познакомить Виктора с Зоей. Он сам позвонил Раковскому и пригласил его в ГИТИС, чтобы показать ему девушку редкой красоты — Зою. У Виктора был срочный заказ и он ответил, что как только освободиться, то обязательно приедет к нему в институт.
Когда Зоя получила стипендию, она, улучив момент, подошла к Григорию Степановичу, чтобы отдать долг и поблагодарить его за помощь. Смущенный Григорий Степанович, брать деньги не хотел, на что Зоя возразила; если он не возьмет от нее возвращенный долг, то лишит ее возможности впредь обращаться к нему за помощью и настояла на том, чтобы деньги Григорий Степанович взял. Так между студенткой и учителем установились теплые и дружественные отношения, хотя на процессе обучения это никак не отразилось. Григорий Степанович по отношению к Зое Бурминой, своей ученице, был очень требователен, но справедлив, а она внимала всему тому, что он давал им на занятиях. Случалось, бывали у них и «лирические отступления», как говорил учитель, но все это было как-то связано с процессом обучения.
Во время таких «лирических отступлений», Григорий Степанович рассказывал, как попал еще мальчишкой в знаменитую колонию им. Горького, руководителем которой был Макаренко и, как на крыше вагона поезда добрался до Москвы, поступил учится в тот же ГИТИС и закончил его перед войной, а затем воевал на фронте. Ученики внимательно слушали и лишь один из студентов, Игорь Самохвалов сказал:
— Сколько происшествий! А, вот мне - восемнадцать и никаких событий ни в моей жизни, ни в стране. Родился в СССР, так и умру в СССР. — Кто бы знал тогда, что пройдет каких-то пятнадцать лет и всем им будет немного за тридцать, как ход истории повернет события таким образом, что не станет ни СССР, ни казалось бы такой незыблемой и твердокаменной коммунистической партии Советского союза, а многие судьбы сложатся, как и не представить тогда, в 1970 году, когда им всем было по восемнадцать лет и их жизни только начинались.
Проучившись вместе четыре месяца, студенты постепенно присмотрелись друг к другу. Выбрали старосту, комсорга, стала постепенно образовываться «иерархия» коллектива. Однако Зоя Бурмина оставалась по-прежнему закрытой и обособленной в группе, ее связующим звеном, как и в детдоме, была Зина Тутырина, которая приживалась на любой почве. Подобно сорному растению, она почти никогда не болела и не падала духом, в твердой уверенности, что уж ей-то точно в этой жизни повезет! А, что, и в самом деле уже несказанно повезло; родилась в глухом уголке Сибири, в неблагополучной семье, попала в детдом, где встретила Зою и Константина Федоровича. Затем был драмкружок, первый успех и похвалы, приезд в Москву, где с первого раза поступила в столичный ВУЗ ГИТИС, живет и учится в Москве, где преподают лучшие учителя! А ей только недавно восемнадцать стукнуло! Да, пусть она некрасива, зато у нее есть шарм или талант, что признала даже такая писанная красавица, как Зоя. Значит, она чего-то стоит в этой жизни. Нет, что ни говори, она своего не прозевает. И пусть на нее не западают парни, которые смотрят в стороны красавиц. Придет и ее время, она еще всем покажет, кто такая Зина Тутырина!
Таня закрылась ото всех, по воскресеньям уходит на съемки для какого-то календаря на экспорт, приходит поздно и сразу ложится спать. У нее появились красивые модные вещи, импортная косметика, духи. Зинка молча завидовала: - Вот она, - истинная цена красоты! Чуть покрутилась перед камерой и на тебе: и тряпки модные, и продукты из лучших магазинов Москвы! Она тоже вприпрыжку побежала бы за своей удачей, но ведь никто не зовет. Есть у них в группе хорошие ребята, так они смотрят на нее, как пусть и на талантливую, но мебель, или что-то из бутафории, но не, как на девушку, которой признаются в любви, дарят цветы… А москвичи и москвички в сторону их, иногородних, так и вообще, не смотрят. Ничем они не отличаются от презренной лимиты, изгоев Москвы, которые ютятся так же, как и они в общагах, в ожидании лет через десять получить прописку и право стать москвичами. И все же, как несправедлива бывает жизнь, одним — все, другим — ничего!
Перед сном Зинке частенько приходили в голову подобные мысли. Может поэтому ей особенно удавались роли обиженных и обделенных жизнью персонажей, в которых она искренне выплескивала всю свою боль и зависть к более успешным и благополучным.