— Распустили на две недели. Только дежурный последние миссии встретить остался.
Молоденький капрал поднял скучающий взгляд на позднего посетителя клиники ЩИТа. Штаб еще до полудня вымер. Кроме опаздывающих групп все остальные уже разбрелись по домам: донаряжать елки и докупать недостающее к рождественскому столу. А потому, лишь когда настойчивое покашливание перешло в откровенный рык, дежурный оторвался от очередного глупого шоу по ящику.
Рамлоу вздохнул и раздраженно скривился. У него не было ни елки, ни стола, ни гребаного праздничного настроения. Зато имелся ноющий зуб. Придется ехать в платную клинику.
Брок за свою наемничью жизнь вынес не один десяток видов боли. Выдержал извлечение пули из плеча в пустыне, где из наркоза была только пропитанная насквозь потом и кровью футболка, пережил десятикилометровый марш-бросок с раздробленной ниже колена ногой, пять часов до прихода помощи отстреливался фаршированными шестью пулями руками от желающего заключить его и бессознательного Роллинза в объятия индийского спецназа.
А зубную боль не выносил.
Поначалу Брок решил, что это привычная реакция его организма на двух охренительно-невыносимых супермудаков, что уже не один месяц доводили его до зубовного скрежета. С тех пор, как ЩИТ освободил одного суперсолдата из холодного плена ГИДРЫ (Рамлоу и его отряд сыграли тогда не последнюю роль) и передал в руки другого.
Брок и до этого нервно цыкал при каждом появлении гребаного совершенства Роджерса в поле его идеального зрения. А уж когда тех стало двое…
Они словно следили за ним, умудряясь зажиматься именно в тех углах, из-за которых появлялся командир СТРАЙКА. Не иначе, как в последнее его посещение медблока подбили хирурга вживить ему чип слежения. По-другому Брок не мог объяснить то и дело мелькавшие тогда за дверями его палаты супертела — при условии, что его четырежды переводили в разные отделения, так капитально он тогда «поджарился» — от которых поднимались разом температура и член. А также ставшие регулярными после его выписки столкновения с обоими супергероями в местах, где доселе они никогда не появлялись. К слову, Роджерс приносил в секретариат свои отчеты именно тогда, когда Рамлоу выходил от Фьюри, а Барнс появлялся в дверях тренировочного зала не раньше-не позже СТРАЙКА. Вариант бегства смелым командиром даже не рассматривался — не в каждую встречу уж точно — а потому приходилось кивать:
— Барнс.
В ответ на хищное:
— Командир…
И пытаться вести спарринг осознанно. По возможности спиной к дубасящему грушу оружию, чтобы скрыть тут же встававший в стойку член.
Из-за этих двух отмороженных совершенств Рамлоу не сразу понял, что у него не очередной нервный тик загнанного суперохотниками зверя, не приступ недотраха, а — хрен ли вам, даже смешно — болит зуб.
Как человек несемейный — более того, как он всех пытался убедить, счастливо одинокий — Брок даже не подумал, что в клинике никого нет. Чтобы не светить даже такой своей слабостью, как больной зуб, поперся туда ближе к вечеру.
«Блять, он как-то уже притомился от череды обломов в своей жизни…»
Брок уже более миролюбиво вздохнул, отказался от предложенной капралом карамельки — шутка дня, ага — и направился к выходу. Интересно, в сочельник вообще работает хоть кто-нибудь? Или придется, как Таузигу в джунглях? Когда он и Мэй держали бедолагу, а Роллинз наводил мост-веревку между его шатающимся зубом и наклоненной огромной веткой пальмы. Джош потом конечно ржал, предлагая запатентовать изобретенный ими способ удаления зубов, но тогда Брок как никогда близко увидел «глаза лемура».
После пятой закрытой зубной практики Брок был готов уже на все. Сука-зуб устал просто ныть и заставлял Брока открыто рычать. Перепуганная дамочка в дежурной аптеке от его вида уже кассу потянулась открывать, когда Брок промычал что-то про самое сильное обезболивающее.
Семь таблеток хотя бы позволили осознанно сесть за руль. Хватило их правда только на два светофора. На третьем Брок мечтал доехать до дома и застрелиться. На пятом — просто застрелиться. Дожил старый мудак: пройти Афган, Ирак, ГИДРУ — и сдохнуть от зубной боли.
Ударивший в глаза яркий свет фар заставил Брока резко затормозить. Отборный немецкий мат был пропущен мимо ушей. Даже ответить было больно. Брок поднял голову от руля и отчаянно заморгал.
За каким хером он приехал к дому Его Святейшества Чести и Совести Всея Америки?! Да еще и отмечающему Рождество в объятиях личного любимого оружия. Брок скосил взгляд на стоящий наискось сразу на трех парковочных местах танк Барнса и уверенно дал задний ход.