— Понятно… Не дыма, говна, — подытожил я, понимая, что дурень совсем уже двинулся.
Хотя, даже в бреду наркомана есть доля правды. С чего он взял, что я пытался трахнуть какого-то инвалида? Иметь связь с телесно ущербной ниже моего достоинства. Если насиловать, то красотку. Ту, что так просто не даст. Короче, здесь явно что-то не так.
— Ахаха-ха! Драгунов… Все кончено, Драгунов! — немного отдышавшись прохрипел Симонов каким-то сдавленным голосом.
Он выпрямил спину и взмахнул рукой. Его лицо напряглось, глаза чуть не выпали из глазниц. Похоже, парень собирал последнюю силу. Не сложно догадаться для чего именно.
Я стал быстрее, чем раньше. Мои боевые навыки медленно возвращались. Но сейчас применить их не мог. Как ни крути, а враг меня измотал.
Из руки Павла вырвался огненный вихрь, слабее, чем в самом начале. Но даже такой поток мог меня подпалить.
Пришлось дать волю магии, использовав все остатки. Мое тело покрылось магической оболочкой, которая должна защитить.
Только пламя оказалось быстрее. Я двинулся в сторону, чувствуя резкий жар. Экран охватил меня почти полностью, но левая часть оказалась плохо защищена. И адское пламя спалило школьную форму, вместе с кожей, причинив жуткую боль.
Я давно подавил боевые рефлексы. И даже в новом теле мог себя контролировать. Но все равно взвыл, стиснув зубы, и свалился на землю. Ведь ущерб оказался просто чудовищным.
Левая часть тела была сильно обожжена. Рука перестала сгибаться. Нога стала черным куском головешки. Я понял, что не смогу дальше драться. Тут уж, как ни крути.
Корчась в адских мучениях, медленно поднял голову. Павел чуть не упал в обморок. Он был полностью истощен. Его жутко шатало. Казалось, он потерялся в пространстве. Вот что бывает, когда сгораешь от собственного дерьма. Только радоваться мне было нечему. Ведь сам попал в ужасное положение.
Спустя какое-то время, Симонов медленно доковылял до меня, уставившись подбитыми глазами.
— За мою сестру, сука! — простонал он.
— А, черт! Я не трогал ее! Ты попутал, — с трудом выдавил я. Сил уже практически не было.
— Расскажешь об этом в аду, — прохрипел мой противник, достав из кармана маленький нож.
Таким мини клинком можно порезать сосиску. Даже для колбасы не сгодится. Но если Павлик навалится на меня… и проберется к самому горлу. То… Нет! Моя судьба решена!
Стало ясно, что в мнимой ничьей мое положение хуже. Обожженные конечности дают Симону фору. Он сможет меня забороть, если хорошо постарается, прирезав как маленького ягненка.
— Кайся, сученыш! Проси напоследок прощения! — прошамкал разбитыми губами пацан.
— Пошел ты, кретин! Тебя… тебя… кинули. Я ее не. Я не твою сеструху, чтоб ты… — из последних сил стонал я.
Тем временем, Павел согнулся, крепко сжав нож.
— Все-таки у тебя есть магия, Драга. Ты соврал мне. Ты вечно врешь, — скалясь, словно животное, прохрипел он.
Тело Павла слегка наклонилось. Я выставил здоровую руку, понимая, что это вряд ли поможет.
— Стоять! Ни с места!
— Бросай оружие! Отойди от него!
— Пожар туши, там в лесу!
— Обходим, обходим. Оцепление живо!
Странные крики донеслись до моих ушей. Не понял, что это было. Либо галлюцинации, либо сон. И вообще, я вдруг куда-то поплыл, растворяясь в потоках бескрайнего океана, частью которого стал мой измученный разум.
***
Свет яркого солнца сильно резал глаза. Вокруг все было слишком бело. От этого почему-то тошнило.
Нет, это рай! За что, твою мать?! Теперь меня будут теребить ангелы целую вечность. Чем они хоть тут занимаются? Пытки настольными играми и вегетарианство! Неееээт! Не хочу!
— А! Сука, черт, я порву вам кишки, выродки сатаны! — выдохнул, ощутив боль во всем теле.
Стоп, это всего лишь больница. Та самая палата, где недавно лежал. Хорошо, значит все не так уж и плохо. Выходит, он меня не убил. Но почему? Кто ему помешал?
Слегка осмотрелся вокруг, медленно приходя в себя. Ага, Рука и нога забинтованы, причем, под бинтами светятся некие штуки. Скорей всего, особые артефакты. Так, я прикрыт простыней. И да, вроде голый. Но это не самое страшное.
— Эх, сейчас бы еще няшную медсестру, — процедил сквозь зубы, радуясь тому, что не умер.
— Парень, я здесь. Ты очнулся уже? Во, молодец. А говорили, до вечера проваляешься, — раздался женский голос откуда-то из-за ширмы.
— Я всегда встаю быстро, красотка, — прохрипел ей в ответ. Говорить пока еще было сложно.