- Кардагол может быть где угодно, - поясняет он по ходу, - но, кажется, я уловил его эмоции из приемной.
- А они что, на цвет отличаются? - интересуется княжич.
- На вкус, - отвечает Шеоннель и усмехается, - у твоего родственника очень характерный набор эмоций. Любопытство, насмешка, злость, похоть...
И тут мы буквально натыкаемся на выходящего в коридор Повелителя времени.
- О! Зайчики! А что вы здесь делаете? - интересуется он.
- Тебя пришли навестить, котик! - тут же отзывается Лин.
- По делу? Или так, соскучились?
- Соскучились! - заявляет княжич.
- По делу, - говорю я.
На выразительном темном лице Кардагола появляется знаменитая уже ехидная усмешка.
- Тогда прошу в мой кабинет, - произносит эльфийский правитель, и сию же секунду мы оказываемся там.
Кабинет Кардагола на аналогичное помещение, в котором любит проводить свое время Вальдор, совершенно не похоже. Во-первых, в нем нет стола. Зато имеется несколько мягких, приглашающих поваляться в свое удовольствие диванов. Полок с книгами тоже не видно, но стоит пара стеллажей, заполненных какими-то странными предметами, на первый взгляд, друг с другом не связанными. Там шлем, чьи-то кости, чернильница, перья и стеклянная ваза, заполненная до половины мутно-розовой жидкостью. И еще куча всякой чепухи, намекающей на то, что ее владелец - тот еще чудак, но чудак, практикующий магию.
- Памятные вещицы, - поясняет Кардагол, проследив за моим взглядом, и добавляет, - выпить не желаете?
Не успеваем ответить, как перед нами материализуется низенький столик с кувшином вина на нем и бокалами.
- Ну, так что вы от меня хотели? - интересуется Кардагол, который уже полулежит на одном из диванов с бокалом в руке.
- Нам нужно, чтобы ты из Ларрена девушку сделал. Очень красивую, - поясняет княжич.
Повелитель времени в ответ хохочет.
- Ну и затейник же ты, младший Эрраде!
- Нам для дела надо! - обиженно восклицает Лин.
- Саффа пропала, - сообщает Шеоннель, глядя на Кардагола из-под нависших на глаза прядей волос.
- Как пропала?
- Пропала, и все, - бормочет княжич. Кстати, к вину он так и не притронулся, - в Шактистане. На женской половине дворца...
Кардагол вдруг мечтательно уставляется в потолок и бормочет:
- Да, был я там как-то... Было любопытно.
- Как? - быстро спрашиваю я, - как Вы туда попали?
- Да элементарно. Меня продали. Как девицу. Прелестная Роксуанта. Не слышали о такой? Нет? Вот я там повеселился.
- Вот и мы так хотим! - восклицает Лин, наклоняясь вперед. - Преврати Ларрена!
Кардагол переводит на меня полный любопытства взгляд и, спустя пару минут, проговаривает:
- А что? Было бы забавно. Вот если из тебя, Ларрен, сделать почти копию Роксуанты с поправками на моду, конечно же, может и получится.
А я сижу и молюсь темным богам, лишь бы он не заподозрил, что я дело с его амулетом имел. Только бы не подумал об этом! И потому лишь тупо киваю, не понимая толком, о какой Роксуанте идет речь. Это ведь намного-намного позже до меня дошло, что Кардагол говорил о легендарной любимой наложнице Силимаха Первого! Историю-то Шактистана я почти не знаю, но легенды читать доводилось. Если бы я понял сразу... Ничего бы я не сделал. Только еще больше расстроился.
- Мальчики, отвернитесь, - командует Кардагол, - нет, Ларрен, тебя это не касается.
Он производит ряд жестов, и при этом что-то еще и пришептывает. Помню, конечно, что он универсал, но все равно любопытно наблюдать его колдовство в действии. Вижу, что от Повелителя времени ко мне медленно плывет странное переливающееся облако и позволяю ему коснуться своего тела. Кожу покалывает, но даже приятно. Закрываю глаза, наслаждаясь новым ощущением.
- Все, Ларрен, - произносит как-то неожиданно для расслабившегося меня Кардагол, - можешь оглядеться.
Опускаю глаза и вздрагиваю. Грудь. Отчетливо выпуклая. Почти в панике опускаю взгляд ниже и вижу округлые бедра, и... и руки, маленькие и нежные. Накатывает паника, забываю, как дышать и как двигаться - тоже.
Из этого состояния меня выводит только реплика архимага, произнесенная глубоко удовлетворенным голосом:
- Ай да я молодец! До чего ж красивая девица получилась!
Лин
Ларрен так психовал и возмущался, что я прямо-таки залюбовался и заслушался. Вот с такой перекошенной от злости физиономией, весь на эмоциях, будто вот-вот взорвется, он мне нравится гораздо больше, чем когда застывает и превращается в бледную копию моего отца. Честное слово, мне даже пару раз захотелось поаплодировать. Хоть и непонятно - с какого перепугу он так взорвался? Ну, подумаешь, в девицу его превратят. Его же при этом не просят с кем-то в постель ложиться. И вообще, сам согласился помочь, а теперь в кусты.