она и есть, не пропустите, ваша милость. – показал крестьянин мозолистой рукой. Рыцарь кивнул и направил коня в указанную сторону. Харчевня была аккуратным двухэтажным домом, свежевыкрашенным известью. Над дверью болталась вывеска «У матушки Бригитты». Кинув поводья и несколько денье подбежавшему слуге, шевалье поспешил внутрь. Из открывшейся двери пахнуло аппетитным ароматом мясной похлёбки. В полутьме скупо освещённого зала он различил с десяток столов и стойку в глубине. Народу было не густо. За тремя столами сидели с кружками пива крестьяне. У окна сидели двое при оружии, повернувшись к нему спинами, видимо те самые бароновы люди. Крестьяне, бросая робкие взгляды на вошедшего, тут же утыкались в свои кружки. Воины же вовсе не удостоили его вниманием увлечённые тихим разговором между собой. За стойкой расположилась хозяйка заведения - дородная женщина, лет сорока, чей внушительный бюст норовил выскочить из выреза платья на морёный дуб прилавка. - Приветствую вас сир в моём скромном заведении! – обнажила она крепкие белые зубы и даже изобразила нечто вроде книксена при виде аристократа. - Вина, твоей лучшей снеди и лучшую комнату на ночь – Пьер бросил на стойку несколько су. - Будет сполнено! – монеты моментально исчезли под белой крупной ладонью. – Анри! Отнеси вещи господина в десятую! – крикнула она в дверь за стойкой. Через полчаса на столе перед шевалье стояли кувшин с вином, жаренная куропатка, каштаны, варёная репа, гороховый пудинг и прочее, а также ароматный ржаной хлеб. После почти недели на походном полуголодном пайке Пьер принялся за горячую свежую пищу со зверским аппетитом. Горячее сочное мясо куропатки было просто божественным. Вино для деревенской харчевни очень даже неплохим. Воистину подлинное блаженство познаётся лишь в сравнении с нуждой и лишениями. А впереди ведь ещё сон на настоящей кровати с перинами. - Доброго вечера монсиньор Д’Этюр – Пьер чуть не подавился каштаном. Перед ним стоял высокий, плечистый мужчина, в кожаном дублете с золотой вышивкой. Суровое скуластое лицо пересекал шрам. Пьер помнил этот шрам от фальшиона. С его обладателем они прошли, наверное, тысячи лиг дорогами войны. - Бастиан! Ты ли это старый пёс?! – воины обнялись. Бастиан Д’Монмерай делил с ним похлебку из походного котла несколько лет подряд, пока не им не пришлось расстаться после стычки с англичанами. Бастиана с арбалетным болтом в боку воины их отряда оставили в Бордо на попечение местных монахинь, щедро отсыпав им золота и наказав, что, если их друг помрёт, они пожалеют, что прогнали англичан. Как видно монахини отнеслись к лечению со всей ответственностью. Давно ли ты в услужении барона Кавеньяка? - Два года как. Я пытался найти вас, когда встал на ноги после ранения, но где там. Среди этой войны, это всё равно, что искать иголку в стоге сена. Поскитавшись, прибился к его людям. Платит он не сказать, что щедро, но хороший стол и ночлег всегда есть. - Бертран говорил, что высылал людей найти тебя. Ну что ж ты жив и можешь держать меч, это главное. Предлагаю выпить за это! Бастиан с готовностью подставил свой кубок под щедрую струю из кувшина товарища. Их кубки столкнулись «– За тебя мой друг! Чтобы все твои мечи всегда были готовы к бою!» —провозгласил Пьер.Ощерившись, они осушили кубки.К их столу подошёл коренастый и поджарый кутюлье в видавшей виды стёганке и зелёном капюшоне, откинутом на плечи. Его высокий лоб пересекали глубокие морщины, а бороду изрядно посеребрили годы. - А Жофрэ! Подходи, сядь с нами. – товарищ Пьера широким жестом указал на стул. Пьер промолчал, хотя не одобрял такого панибратства с простолюдинами. Пожилой воин молча сел за стол и налил себе вина в пустеющий кубок. В отсветах пламени камина и фонарей его лицо казалось будто грубо вырублено топором на дубовом полене. — Это наш проводник и следопыт. Он охотился в этих лесах, когда мы с тобой ещё на коне сидеть не научились. Завтра мы выдвигаемся на поиски Зверя. - Зверя? – Д’Этюр удивлённого поднял бровь. – Ты всерьёз считаешь, что детей уволокла какая-то дьявольская тварь? - Ты не видел эти следы Пьер! Навроде волчьих, но здоровенные, и как будто тварь идёт на двух ногах как сказал Жофрэ. Дети исчезали из своих постелей, посреди ночи. Ни шума, ни криков. Двери не выбиты, не взломаны, будто открыты каким-то колдовством. - Сколько детей пропало? -Уже трое. Дети трёх самых зажиточных жаков. Может будь это дети бедняков, никто и шума бы поднимать не стал. Пьер пожал плечами и пригубил вино. - Ты поедешь с нами? – Бастиан выжидающе с надеждой посмотрел на друга – барон, старая сволочь не дал мне клинков кроме Жофрэ. Жаки, видите ли, вот вот могут взбунтоваться, лишних людей нет, а с волком или медведем достанет и пары ваших копий. - Дай мне подумать брат. – Пьер со вздохом подумал о своих виноградниках и уютном домике среди них, война слишком утомила его за прошедшие месяцы. - Завтра с рассветом мы выдвигаемся, думай и решай скорей. Д’Этюр кивнул и поднял кубок.Просидели за столом они может быть несколько дольше чем следовало перед дорогой, равно как и вина выпили на пару кувшинов больше, чем нужно было. От того поднялись не с рассветом, а порядком позже. Что ж лучше поздно чем никогда. Стук в комнату вырвал Пьера из сна, в голове немного шумело, но не более того, все ж таки выпили они вчера ненамного больше положенного. -Ну как брат? Ты с нами? -донеслось из-за двери.