— У нас один вопрос — оружие. — Егоров не обратил внимания на вызывающий тон майора. — Я надеюсь, вы человек дисциплинированный и выполните указание генерала Малара отпустить с ваших складов оружие для партизан, находящихся в горах.
Командир полка зло рассмеялся.
— Указание генерала Малара! Да знаете ли вы, что он говорил мне по телефону? «Отдайте этим инсургентам[6] с Низких Татр то, что вам не нужно, но так, чтобы я не знал». Он хочет родить ребенка и остаться девой!
— Ну, и что же вы собираетесь делать?
— А ничего. Не дам никакого оружия, и все.
— Но ведь вы словак, господин Секурис, и вам, надеюсь, дороги интересы своего народа. А народ готов взяться за оружие, чтобы очистить свою землю от фашистов, свалить ненавистное правительство Тисо. — Егоров поднял презрительный взгляд на большой портрет словацкого президента, висевший в позолоченной раме за спиной майора Секуриса. — Подумайте, с кем вы?
Командир полка нервно хрустнул пальцами.
— Вы что же, предлагаете мне изменить присяге?
— Какой? Вы ведь однажды уже изменили присяге. Судя по вашему возрасту, — Егоров довольно невежливо кивнул на лысую голову Секуриса, — вы давно служите в армии и присягали еще президенту Бенешу. Не так ли?
Майор Секурис отвернулся к окну и хмуро смотрел куда-то за забор, отгораживающий полк от города.
— А когда на развалинах Чехословацкой республики из смеси немецкого и словацкого фашизма в берлинском кабинете Гитлера было сляпано нынешнее государство Тисо, вы пошли служить в словацкое войско, присягнув новому президенту, да? — Егоров продолжал наступать. — Ведь ваш сослуживец Свобода и другие офицеры, не пожелав изменить присяге, ушли в эмиграцию. Теперь Свобода вместе с Красной Армией борется за освобождение своей родины.
— Свобода чех, — неуверенно промямлил Секурис.
— А вот рядом со мной сидит словак. А генерал Юрех, отказавшийся воевать против русских и принявший решение перейти всей дивизией на сторону Красной Армии? Или словацкий капитан Ян Налепка, ставший Героем Советского Союза в бою против гитлеровцев? Всем им славянское братство дороже холуйского подчинения немецким нацистам. Вы, наверное, слышали, майор, что словаки-антифашисты готовят армию к национальному восстанию против ненавистного режима. Словацкое войско будет действовать вместе со своим народом. А для этого народ надо вооружать.
— Я не вправе выдать оружие со складов без распоряжения вышестоящего начальства, — выдавил Секурис.
— Вам же звонил Малар, и у нас есть распоряжение подполковника Голиана, — парировал Егоров.
— О характере звонка генерала я вам говорил, а Голиану я не подчинен и не обязан выполнять его распоряжения, — пробурчал командир полка. — По какому праву он распоряжается оружием корпуса?
— По праву командующего военными силами Сопротивления в Словакии, назначенного на этот пост Словацким национальным советом и лондонским правительством Бенеша.
Секурис размышлял, как поступить. Лицо его нервно подергивалось, рука застыла на портупее.
— Ладно, давайте распоряжение Голиана, — решительно махнул он рукой. — Какое и сколько оружия вам требуется?
— Разное, и как можно больше: пулеметы, автоматы, винтовки, гранаты, патроны, — загибая на руке пальцы, перечислял Егоров. — И транспорт.
Майор обессиленно плюхнулся в мягкое кресло, взял ручку и стал торопливо что-то писать на бумаге, подписанной Голианом. Поставив размашистую подпись, начал шарить под крышкой стола в поисках кнопки звонка.
— Кого вам позвать? — предупредительно спросил Подгора.
— Адъютанта, — хрипло произнес Секурис.
Йозеф скрылся за дверью и тут же возвратился в кабинет с адъютантом майора.
— Возьмите это требование, — протянул Секурис ему бумагу. — Идите с господином офицером, — кивнул он в сторону Егорова, — на оружейные склады и позаботьтесь, чтобы все, перечисленное в требовании, было выдано. А я поеду домой. Мне нездоровится. — Командир полка схватился за сердце.
— Есть! — послушно ответил адъютант. — Разрешите идти?
— Идите, голубчик.
— За оружием пойдет этот господин, а я пока останусь здесь. — Егоров показал на Григория Мыльникова и подошел к нему. Мыльников встал, молодой, коренастый, в черной кожанке и черной мерлушковой папахе. — Гриша, обеспечь погрузку оружия. Да не мешкайте. Я сейчас выеду и организую встречу в горах.
— Узнаю русских партизан, — криво усмехнулся Секурис. — Мне приходилось встречать этих храбрых и находчивых воинов.