– Ты проиграл, Йода, – заключил я, смотря на мастера в клетке и с ногой, зацементированной в пол. Что поделать – я мастер не мечом махать, а делать хитровымудренные ловушки. Однако… пожалуй, только Йода и мог бы мне противостоять в бою на мечах. Из смертных, конечно же. Скорость у него была огромная, как и сила ударов, их непредсказуемость и сила техник. Только чувствуется, что долго сидел и привык драться на тренировочных дуэлях – не ждал от противника ловушек… вернее, не ждал креатива – ведь измельчить силой в пыль участок пола и загнав туда врага, сжать до цементирования – это довольно нерядовое использование силы. И очень, очень сложное, а уж выковать клеть и напитать её силой, пока стальная балка только падает с потолка… На своём поле я пожалуй и могу обыграть Йоду.
– Хорошо, Скайуокер, твоя взяла, вытащи меня отсюда.
– Выключите меч, мастер Йода, – приказал я, используя не столько мощный посыл, сколько тонкое воздействие – частично вплетя в голос, чуть поменяв восприятие и подменив его мысли своими. Йода послушно выключил меч.
Ох, ну вот и закончилось.
Квай-Гон, Асока, Шиай, Бен, Фэй стояли в стороне. На огромные всплески силы пришли и остальные мастера и даже ученики – не почувствовать такой ураган силы невозможно, скорее всего, на всех окрестных планетах почуяли. Йода высвободился из каменного плена и как ни в чём не бывало, засунул меч за пояс.
– По-твоему быть, Скайуокер, – посмотрел он на меня снизу вверх.
Все, кто присутствовал – как мои, так и мастера, требовали ответов. Мы с Йодой, переглянувшись, оставили за спинами всех и снова ушли в его комнату. Говорить. Я заметил негра – Винду, он не решился ничего спросить у Йоды, но очень хотел.
– Как думаете, когда они созреют?
– Помучить до вечера их должны мы. Терпению учит это.
* * *
– По-моему, ему понравится, – Сатин Посмотрела на красивую девушку в откровенном вечернем платье, – особенно оголённая спина, да и фигуру подчёркивает хорошо…
Падме покрутилась перед зеркалом. Небесно-голубое платье хорошо облегало фигуру, нигде не жало. Как под неё сшито. Сатин же сидела, закинув ногу за ногу.
Они были в магазине одежды. Криз знала места и уверенно вела пока ещё юную и неопытную в деле охмурения мужчин девушку по нужным адресам. Падме провела ладонью по тонкой талии:
– Может, что-нибудь более тёмное?
– Можешь попробовать. Любимые цвета Скайуокера тёмно-синий, голубой и белый. Но в белое платье тебе ещё рановато влезать… – Криз улыбнулась, видя, как смутилась Падме:
– Эй, между прочим, мы обручены.
– Да знаю я, знаю, – отмахнулась герцогиня, – молодая ещё, да глупая.
– Уж кто бы говорил, – намекнула Падме на Бена Кеноби.
– Я, в отличии от тебя, Бена знаю с детства. Мы давно уже подумывали о женитьбе, только его твердолобость мешала.
Падме посмотрела на стройные ряды развешенной одежды. Так уж получилось, что лучшие работы в галактике продают тут, а не шьют на заказ – творческому порыву дизайнера не прикажешь работать в определённые часы, вот и относят сюда мастера свои работы, сделанные в свободное время. И они, объективно, были лучше того, что шилось на заказ. Падме ещё раз посмотрела на себя в зеркало и пошла переодеваться.
На этот раз – в тёмно-голубое платье, с закрытой спиной и открытым передом – декольте тянулось до самого пояса, где сужалось к небольшой, инкрустированной самоцветами, пряжке.
– Ну это уже слишком вульгарно, – скривила нос Сатин, – Энакин не оценит, если на его невесту будут засматриваться все мужики.
– Да? – Падме пригладила платье, – ты права, сейчас…
Следующее платье уже было более скромным.
– Это подойдёт отлично. Бери все три.
– Зачем? – не поняла Падме.
– О, сила, неужели непонятно? В этом на публике, а вот с открытым торсом подойдёт для встречи тет-а-тет, или в узком семейном кругу…
Падме хихикнула, но последовала совету и оплатила все три платья. Их упаковали и два сопровождающих герцогиню мордоворота забрали покупки.
Сатин потянула Падме в ресторан, где они заняли столик около окна, из которого открывался прекрасный вид на Корусант. Телохранители заняли соседние места, осмотрев зал – строгий стиль, деревянные столики, официанты в белом и важные мины обедающих здесь. Ничего опасного не заметив, они заказали себе сок и попивая его, осматривались на предмет угроз.
Падме чувствовала себя не в своей тарелке, из-за чего закрылась глухой стеной безразличия, об которую смогли разбиться любые потуги вывести её на откровенность, но только не для опытной Сатин Криз. Заказав пару деликатесов, герцогиня хмыкнула, посмотрев на Корусант.
– Как думаешь, он там справится?
– Справится, – хмыкнула Падме, переведя нетерпеливый взгляд на официанта, обслуживающую соседний столик.
– Чует моё сердце, что-то затевается. Что-то большое.
– С чего ты взяла?
– Ты просто плохо знаешь Скайуокера. Более дерзкого политика галактика ещё не видела. И сама посуди, – герцогиня начала перечислять, – мне он недавно стал братом, тебе – женихом, ещё продавил на пост короля Альдераана свою семью, плюс сам занял место императора Короса. Хотя ещё пять лет назад ничего этого не было и его политический вес был равен нулю.
– Может быть, просто так получилось? – спросила Падме.
– Да чёрта-с два. Я же говорю, ты плохо знаешь Скайуокера. Всё это произошло по его воле. За исключением, разве что, вхождения его в клан Криз, это уже моя работа.
– Хочешь сказать, что он зачем-то собирает политическую силу? – до Падме начало доходить, – и он для этого решил на мне жениться?
– Скорее это необязательный бонус. Ты ведь могла отказаться, верно?
– Он предлагал мне уйти с поста королевы. Однако, я отказалась.
– Не важно, – Криз посмотрела в окно, – важно то, что он вообще это делает. От всего этого попахивает чем-то… грандиозным. Просто так устроить госпереворот в одном из центральных миров и занять чуть ли не самый богатый и самый проблемный регион галактики… насколько я его знаю, он не стал бы возиться с ядром и брать на себя такую ответственность без веской причины. Прилетел бы, забрал ресурсы, продал и жил бы на какой-нибудь планете, вроде Кореллии или Альдераана.
Падме была вынуждена согласиться:
– Надеюсь, он посвятит нас в свои планы. И всё же, чего он добивается?
В этот момент до ресторана долетел грохот. Обе девушки уставились в окно, на храм джедаев. Одна из стен храма с пылью полетела вниз, грохнувшись на крышу основания храма. Но не смогла пробить её – всё-таки храм джедаев был хорошо укреплённой цитаделью. Остальные посетители загомонили и припали к окну. Что-то в глубине храма ярко полыхнуло, после чего над Корусантом раздался гром. Пыль осела, открыв зрителям относительно большую дыру в стене храма.
– О, хаттов сын, да он там совсем рехнулся!? – воскликнула Падме.
Глава 80. Capomafioso.
Ситуация с орденом накалилась. Проблем было накоплено много, начиная от ухода от светлой стороны и заканчивая мелкими деталями. Но мыслить в таких делах я предпочитал глобальными категориями, а оценивать дела по локальным. Йода буравил меня взглядом. Его позиция – словоблудие, отсутствие реальных подвижек и нейтралитет почти всегда. В любое другое время это бы сработало, но не сейчас, когда галактика уже на грани грандиозного прорыва. Поэтому мне пришлось доказывать ему своё право голоса, поэтому я и буду отстаивать свои интересы так, что они могут утереться, все до единого. Джедай думал, буравя меня взглядом.
– Не смотри на меня так, как будто Вашему ордену я что-то должен, – остановил я игру в гляделки в зародыше.
Йода, вздохнув, отвёл взгляд:
– Назвать тебя джедаем должен я.
– Меня уже назначили и джедаем, и мастером-джедаем. Магистр ордена Джедаев. А кто вы – понятия не имею.
– Сказать что хочешь ты, не понимаю я.
– Вы циники. Да, пожалуй это лучшее слово, характеризующее вас. Серые джедаи, отвернувшиеся от света.
Йода отвёл взгляд ещё раз.
– Должны мы, ибо победа…
– А не забыли ли вы, магистр, что нельзя быть джедаем и серым одновременно? – пошёл я в лобовую атаку, – каждая из сторон силы влияет на своих адептов. Направляет их. Нельзя отвернуться от света и остаться светлым, вы – циники, холодно и безразлично взирающие на галактику. Ваш орден уже изменился в корне, вы не имеете права называть себя приемниками настоящих Джедаев. Безразличие уже сыграло с вами злую шутку – ситх чуть не добрался до места канцлера. И не вы уберегли галактику от этого – я. Я не позволил ему сесть в это кресло.