Оправдал ли он оказанное ему доверие? Припоминая подробности работы завода за последний месяц, Фомичев думал о своих ошибках.
Марина Николаевна, раскрасневшаяся, в мокрых туфлях, шла к машине с цветами в руках. И мысли Фомичева опять вернулись к ней. Вот он, Фомичев, отлично понимает роль и значение химической лаборатории на заводе. И Марину Николаевну он поставил на это место, чтобы укрепить лабораторию. Но за последний месяц не нашел времени поговорить с Жильцовой. Удовлетворялся обычными суточными и сменными сводками о работе, о всех качественных показателях, не вникая в глубину дела. Позор!
«Позор!» — повторял он мысленно, вглядываясь в оживленное лицо Марины Николаевны, ощущая свежий запах ландышей, словно струившийся от ее одежды, от ее волос, от всей ее фигуры.
Марина Николаевна торжествующе подняла букет.
— Сколько цветов! Хороши?
— Да, очень, — пробормотал Фомичев и, повинуясь какой-то внутренней потребности установить полную ясность во всех отношениях с этой женщиной, он спросил: — Я вас тогда очень обидел… перемещением?
Глаза ее потемнели, лицо стало холодным и враждебным.
— А вы как думаете? Если бы еще доказали, что я, как работник, не на месте… А так…
— Марина Николаевна, я поздно спохватился, но, прошу вас, забудьте эту обиду. Нам ведь работать вместе. Поймите, что и без той аварии, я вас все равно бы направил в лабораторию. Ведь я вас на самостоятельную работу выдвинул.
— Зачем теперь об этом говорить. Все это давно было… Поедемте.
Фомичев завел машину, и они поехали по направлению к даче директора.
3
Маленькая хорошенькая девочка с двумя тугозаплетенными светлыми косичками бежала навстречу по влажной после дождя дорожке и звонко кричала:
— Тетя Марина! Тетя Марина!
Марина Николаевна подхватила девочку на руки и расцеловала в обе щеки. Лицо ее озарилось удивительно нежной улыбкой, словно упавшим светом.
Директор завода Георгий Георгиевич Немчинов, с сединой на висках, с пожелтевшим после болезни печени лицом, встретил их на террасе.
Он не удивился появлению Марины Николаевны. Она была частым гостем в семье Немчиновых. Обняв за талию Фомичева, директор повел его к себе в комнату. Марина Николаевна осталась с хозяйкой дома.
В кабинете Немчинов усадил Фомичева в плетеное кресло, сам сел напротив и, смотря ему в лицо темными, как у птицы, выпукловатыми глазами, добродушно упрекнул:
— Наконец-то собрались приехать. Думал, что вы и сегодня обманете. Что вы там без меня натворили?
— Даже рассказывать не хочется. Выполнили только план. В этом месяце будет еще труднее. Словом — без вас не справился, провалился. Себя и завод опозорил.
Лицо Немчинова стало строгим.
— Спокойнее говорить можете? Сразу — не справился! Видимо, с нервами у вас не все в порядке. Что вас подвело? Были аварии?
— Нет, Георгий Георгиевич, — вздохнул Фомичев, — обошлось. Просто — не вытянули.
— Когда мы принимали обязательства дать медь сверх плана, оно вызывало у вас сомнение?
— Никогда, — поспешно сказал Фомичев.
— Вот вам и ответ на вопрос: почему сорвались. Надо было сомневаться, Владимир Иванович, а не просто надеяться. Какие участки вы считаете самыми опасными?
— Ухудшили работу только обогатители. Это понятно, они проводили большой ремонт. Один ватержакет совсем «закозлился», почти не принимает руду.
— А вы говорите, что аварий нет… «Козел» — это уже авария и серьезная.
Открытое окно выходило в сад. Возле дома стояла цветущая черемуха, вся белая, словно облако, опустившееся на землю. Острый запах ее наполнял комнату.
Немчинов встал, подошел к окну и сдул с подоконника белые лепестки.
— Хорошая в этом году весна — ранняя, теплая. Вы многое потеряли, что с утра не приехали.
— Дела, Георгий Георгиевич, не пустили.
— Я это вижу. Закружили они вас. Хотите я скажу, о чем вы сейчас думаете?
— Скажите, — Фомичев с любопытством смотрел на Немчинова.
— Вы сейчас решаете для себя вопрос, годитесь ли вы на должность главного инженера. Угадал?
Фомичев молчал.
— Вы эту мысль выкиньте из головы. — Немчинов подошел к Фомичеву и положил ему руку на плечо. — Да, выкиньте, это вам будет очень мешать в работе. Очень, знаю по себе. — Он снял руку с плеча Фомичева и прошелся по комнате.
На Урале Немчинов был сравнительно новым человеком. Он приехал сюда в дни войны, сопровождая эвакуированный с юга эшелон заводского оборудования.