К несчастью, всё было не так.
Он осмотрел внутренности убогой хижины, в которой обитал, – ветхой конструкции из кусков местных деревьев и отслуживших своё имперских упаковочных ящиков, нагромождённых друг на друга и скреплённых при помощи лиан, проволоки и обрывков бечёвки. Не хоромы, конечно, но всё-таки это его дом. Ратуа растянулся на постели – по сути, просто коврике, прикрывавшем кучу ветвей вечнозелёных растений. Когда ветви свежие и уложены правильно, лежать на них очень удобно. А эти начали подсыхать – он не менял их уже пару стандартных недель. Надо будет поменять, и не только из-за того, что на сухих ветках неудобно лежать, но и потому, что их могут быстро наводнить личинки скорпионов, а всего лишь одно прикосновение скорпионьего хвоста заставит представителя практически любой гуманоидной расы несколько недель биться в агонии – это если повезёт.
В тысячный раз Ратуа мысленно проклял невезение, приведшее его сюда. Да, он был вором, хотя никогда не воровал по-крупному. Да, он был контрабандистом, хотя никогда не имел от этого настоящих денег. Ратуа постоянно старался что-нибудь урвать, и это помогало ему здесь выжить. Ещё он не упускал возможности обмануть незадачливого покупателя на срочной сделке. Но быть сцапанным в портовом кабаке на Тригалисе, только потому, что там собрались пираты, а его тоже сочли за члена банды? Это было неправильно. А он зашёл всего лишь выпить кружку браги. То, что он немного повздорил с одним из пиратов из-за милвикийского шёлка, который недавно "выпал" из торгового фургона, вовсе не означало, что он член банды.
Судей, к сожалению, в этом убедить не удалось. Ратуа предложил проверить его на детекторе лжи, но за это пришлось бы платить, а поскольку он был на мели, судьи не захотели тратить деньги налогоплательщиков – зачем, когда он явно в чём-то виновен? Пусть и не в этом конкретном преступлении на этой конкретной планете. Так или иначе, его швырнули к группе отвратительных типов, всех их затолкали в грузовой трюм, где места не хватало даже для половины, и в конечном счёте выбросили на этой планете.
Жить на одной планете с настоящими уголовниками, совершившими по-настоящему тяжкие преступления – это вам не по парку гулять. Даже если бы здесь не было воров, убийц, вымогателей и подобного сброда, вряд ли кто-то пожелал бы построить на Безнадёге дачу. На планете был один большой океан и один континент, в основном покрытый джунглями. Буйная растительность благоденствовала – виной тому уровень гравитации (менее трёх четвертей стандартной) и сезонные шторма, которые с рёвом прилетали с далёкого океана, порождённые энергией приливов и отливов – в свою очередь, вызванных нестабильной орбитой планеты.
Чтобы выдерживать штормовые ветра, местные растения тесно сплетались между собой и зарывались корнями глубоко в землю. В некоторых местах переплетённый лианами дождевой лес был абсолютно непроходим. Животные тоже адаптировались – становились гибкими, похожими на змей. Так было удобнее добывать пищу среди увитых лианами стволов. В лесах обитало множество ядовитых членистоногих, а также несколько летающих видов, например, маленькие крылатые ящерицы и похожие на морских скатов существа, обладавшие очень странным жизненным циклом: рождаясь в океане, они заканчивали жизнь в джунглях.
И все – абсолютно все – казалось, были самыми ужасными, чудовищными и омерзительными образчиками своих видов. Это была не столько взаимосвязанная экосистема, сколько тотальная биологическая война, в которой мириады обитателей Безнадёги, казалось, обречены бороться и уничтожать друг друга. Похоже, всё, что двигалось, обладало ядовитыми клыками, а всё, что росло – ядовитыми колючками и шипами...
И в довершение всего здесь были заключённые.
Охрана, в комфорте устроившаяся на парящих патрульных баржах, находилась здесь только для гарантии, что никто не сбежит. За исключением этого, заключённые могли делать друг с другом, что хотят, и не проходило ночи, чтобы кого-нибудь не избили – иногда до смерти. Здесь царил закон джунглей, как и на воле. Всем заправляли большие хищники. Они брали, что хотели, а посмеешь возразить – раздавят. Ратуа старался не высовываться – если тебя не заметят, скорее всего, и убивать просто ради удовольствия не станут. Он повесил на рот замок, зарылся в песок и сосредоточился на том, чтобы выжить.
Ратуа умылся относительно чистой водой из бака от генератора стасисного поля и вышел из дома. Сержант Нова Стил, один из наиболее дружелюбных охранников, сегодня утром проводил занятия по самообороне. Занимались в основном охранники, но было и несколько заключённых, а Ратуа обожал наблюдать, как потеют другие. К тому же, на таком собрании можно провернуть какое-нибудь дельце. Немного одного товара обменять на чуточку другого, остаться в выгоде... Ратуа делал отличный бизнес на обмене товарами и услугами, и это помогало откупиться от "хищников", которым он время от времени всё же попадался на глаза. Скажи, дружище, чего ты больше хочешь – растоптать меня в зелёную кашу или новую батарейку для плеера?
Имея дело с преступниками (как, впрочем, и со всеми остальными), полагаться следовало прежде всего на жадность.
Вскоре Ратуа дошёл до расчищенной площадки, где проходили занятия. Учеников было восемнадцать или двадцать, и намного больше зрителей – заключённых и охраны. Он потолкался среди них в надежде найти у кого-нибудь парочку лишних солнцеплодов, которые можно выменять (самому при этом оставшись в выигрыше) себе на завтрак.
Пока Ратуа прокладывал путь сквозь толпу, сержант Стил рассказывал, что делать, если на вас нападут с ножом.
– Кто-нибудь знает, что делать, если у противника нож? – спросил Стил.
– Удирать, как флитабиста, – выкрикнул кто-то.
Присутствующие захохотали. Стил спросил:
– Ты раньше бывал на занятиях по самообороне?
Опять смех.
– Монн совершенно прав, – продолжил сержант. – Надо бежать со всех ног. С пустыми руками не стоит выходить против ножа – обязательно лишишься какой-нибудь важной детали. И если вы, отбросы галактики, не стали трудолюбивее с тех пор, как я последний раз вас видел, значит, медцентра в здешних краях по-прежнему нет. А если рана будет серьёзной, вы истечёте кровью или занесёте инфекцию, и смерть будет долгой и мучительной.
В толпе послышался одобрительный шёпот. Все понимали, куда клонит сержант. Если потеряешь конечность, то потеряешь её навсегда – если только от природы не обладаешь способностью к регенерации. Местная медицина находилась в зачаточном состоянии: в лагере имелось несколько врачей и прочих костоправов, но почти не было оборудования и лекарств. Ближайшая бакта-камера, впрочем, находилась отсюда километрах в трёхстах, но к сожалению, эти километры надо было отсчитывать не по горизонтали, а по вертикали, и большинство заключённых не питало иллюзий насчёт своих шансов в случае болезни оказаться в орбитальной клинике.
– Но если у вас нет оружия и вы не можете сбежать, вам нужен альтернативный план действий. И он должен быть не из тех, где нужно большое мастерство, потому что его у вас нет. А даже если бы было, могло бы и не помочь.