– Хуня! – улыбнулась я, – никогда не замечала за тобой такой кровожадности.
– А ее и не было… – она о чем-то задумалась, а потом тихо добавила, – пока я прошлым летом не побывала у деда, на Тентуре. Знаешь, Алька, они считают нас существами второго сорта. Словно земляне и не люди вообще, а обезьяны какие-то. Они до сих пор в шоке, как это обезьяна смогла взять палку и прогнать туристов из своего леса, а то, что эти туристы грабили этот лес и насиловали этих самых обезьян никто из них не помнит.
– Хунь, – попыталась успокоить я, – просто вот уже несколько десятков лет наши цивилизации почти не сталкиваются. А после вступления Земли в МНК даже все торговые сделки совершаются на нейтральных территориях типа Лиры-7. А на Землю прилетают лишь немногочисленные туристы или, как твой отец, представители дипломатического корпуса.
– Мой отец… Алька, мой отец – благородный тентуриец, аристократ от кончиков пальцев ног до макушки, до сих пор себя винит в слабости. Он огорчен тем, что оказался настолько бессилен, что переспал с земной женщиной. Мы для них, как наркотик. Они словно крысы, закрывают глаза и идут на запах сыра. А потом, когда дурман рассеивается, они вспоминают об этом с брезгливостью. Никто не знал о том, что я выучила тентурийский, отправляясь к деду. И вот идет прием в честь моего прибытия и вдруг я слышу, как судачат две тентурийские кумушки. Одна другой говорит – 'Это и есть внучка Ташшшанира, потомство его сына и животного с Земли?' Алька, они назвали мою мать животным! А вторую радовало то, что тентурийские сильные и могучие гены подавили земные и я родилась настоящей тентурийкой, хотя и обладаю тем притягательным запахом, как мои дикие соплеменники. Дикие, Алька!
– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – я пыталась подыскать слова, но они почему-то не находились, сказанное Хуней задело и меня, – после вступления Земли в Коалицию они будут вынуждены считаться с нами.
– На глазах у других рас – да! Но будь готова к подлости тентурийцев и их странному к нам отношению.
– Полагаешь, что в Академии нас могут преследовать тентурийцы? – удивилась я.
– Аль, ты чем слушала-то? – рассмеялась Хунька, – я тебе на чистом всеземном говорю – их тянет к нашим женщинам физически, на уровне запаха. Мы для них привлекательные сексуальные партнеры, так что – да, внимание тентурийцев нам обеспечено. Но и ненависть, предвзятое отношение, придирки с их стороны не исключены, даже вполне возможны. Потому что, Аль, это менталитет их родной планеты, пропаганда их правительства. Кто-то сильно расстроился, что такая богатая колония уплыла из его рук.
– Ну мы же готовы? – усмехнулась я, заметив озорной блеск в глазах подруги.
– О, даааа! – протянула она, – еще немного приготовлений и мы будем готовы ко всем неожиданностям. Завтра я слетаю в Лунгород на черную барахолку и кое-что прикуплю.
– Нет, – рассмеялась я, – ты этого не сделаешь. Там же продают…
– Вот именно! Именно! Там продают разные магические штуковины от всех колдуний и шаманов этой вселенной, и я намерена вооружиться.
– Ты не исправима! – закатила я глаза.
– Знаешь, ты тоже! – не осталась в долгу Хунька, – твоя маниакально-паталогическая тяга к Истархову просто поразительна. Тут попахивает приворотным зельем с Тсуры.
– О, Боже! Хунь, не говори ерунды, – привычно отмахнулась я, – просто тебе не нравится Денис, но мы любим друг друга.
– Да, мне не нравится Денис, – безропотно согласилась она, – а ты знаешь, кем была моя прабабка. Предчувствия меня не обманывают!
– Ты перечитала литературы о ведьмах, мистике и прочей нечистой силе, а все неизвестное давным-давно объяснили ученые, без всякой магии.
– Подлетаем, – флайкар плавно спланировал на специально оборудованную под стоянку крышу Хунькиного дома, – так какие планы?
– Вечером с вами, – отозвалась я, вылезая из кабины флайкара, – завтра с родителями, а послезавтра хочу слетать к прапрабабушке. Давно ее не видела, да и День рождения у нее скоро.
– Это же сколько бабушке Пелагее стукнет? – присвистнула подруга, заходя вслед за мной в скоростной лифт.
– Сто сорок восемь лет, – улыбнулась я.
– Огоооо! А на вид больше сорока и не дашь! – в который раз восхитилось подруга, – повезло тебе с генетикой, Верник!
– Тут не поспоришь. Только знаешь, странная у нас генетика. Вроде никаких отклонений врачи не находят, а живем долго, рождаются только девочки. Началось все с бабушки Пелагеи. Хотя, сейчас любой человек может дожить до ста пятидесяти и даже больше, лишь бы галокредитов хватило.