– Что это вообще может быть такое? – спросил Флетчер.
– Все, что мы думаем по этому поводу, может оказаться неверным, – сказал Доусон.
– Что вы имеете в виду?
– Это явно что-то вне нашего опыта. Следовательно, все, что мы думаем, может не соответствовать действительности. Наш разум устроен так, чтобы работать с фактами окружающего мира. Но мы не видели ничего подобного прежде, поэтому не в силах понять, что это такое. Я уже бросил попытки думать об этом. Я просто хочу увидеть его и, между нами, не уверен, что не пожалею потом об этом. Я не боюсь признаться, что я боюсь.
– Черт, да я тоже, – взорвался Флетчер. – Любой, кто имеет хоть каплю мозгов, испугался бы. Но будь я проклят, если побегу от опасности или будут сидеть и ждать, пока оно придет за мной.
– Да, без дела вы просто сойдете с ума, – кивнул Доусон. – Как и я.
Он сконцентрировался и попытался заставить себя не думать. Если продолжать думать обо всем этом, то можно сойти с ума. Или он уже спятил? А, может, на самом деле он мертв? Может, самолет разбился, он умер, и они с пилотом теперь шагают по следам демона в каком-то снежном аду?
Доусон резко оборвал такие мысли. Этот путь уж точно ведет к безумию. Но он не мог не думать, идя по следам твари, сбежавшей из самолета, что это тоже ведет к безумию. Или к чему-то похуже!
– КАЖЕТСЯ, Я ЗНАЮ, куда он идет, – сказал Доусон.
Следы вели по прямой в одном направлении. Конечно, они немного виляли, чтобы обойти глубокие впадины в снегу и заросли стланика, но потом все равно продолжали идти прямо на север. Эти следы оставил кто-то, кто точно знал, куда направляется. И Доусону это не нравилось. Если тварь, сбежавшая из самолета, знала, куда идет, значит, она должна была встретиться с кем-то в этой замерзшей северной стране, где почти что ничего и не могло выжить.
Флечер сделал те же выводы.
– Мне кажется, оно село в самолет, потому что он летел на север, – сказал пилот. – И хочет достигнуть какого-то места. Но я представить себе не могу, что здесь может быть! А как вы думаете, сколько там, дома, может быть еще этих тварей?
– Этого мы не можем знать, – сказал Доусон. – Раз уж он маскировался под Арта Джеки так хорошо, что одурачил меня, значит, они могут одурачить кого угодно.
От этой мысли он содрогнулся. Ваш лучший друг может быть... вовсе не человеком! И вы бы понятия не имели об этом.
К следу бежавшей твари присоединились следы волка.
– Ага! – сказал Флетчер. – Его преследуют. Интересно...
– Я тоже думаю над этим вопросом, – кивнул Доусон. – Интересно, вооружен ли он? Волк опасен, если голоден. Конечно, волки обычно не нападают на людей, но...
– Но это не человек, – мрачно добавил Флетчер.
– Увидим, увидим...
И они увидели. Следы волка тянулись вдоль следов твари. А затем они нашли волка.
Он лежал, вытянувшись на снегу, мертвый. Доусон осмотрел его. На теле волка не было ни единой отметки.
– Он уладил вопрос, – сказал Доусон.
– Ч-ч-что уладил? – пилот внезапно стал заикаться.
– Нужно вернуться и дождаться дневного света.
– Боже, как я хочу этого, – облегченно сказал Флетчер. – Таскаться за такой тварью в полумраке – это уж слишком.
Они пошли назад той же дорогой. Внезапно в небе над ними что-то загудело, словно сильный ветер. Доусон поднял голову. В замороженных глубинах небес мерцали далекие звезды. Он ничего не увидел, но ветер над ними продолжал гудеть. Как настоящая буря.
– Боже правый! Что это? – прошептал Флетчер.
Доусон покачал головой. Ночь была тиха. На уровне земли не чувствовалось даже слабого ветерка, а в вышине, судя по звуку, проносился торнадо. Затем он стал удаляться и замер где-то на юге.
– Мои нервы, – почти беззвучно сказал Доусон, – этого могут не выдержать. Мертвого волка без единого знака на теле уже было достаточно для меня. А теперь вот это. Флетчер, если я внезапно начну смеяться...
– Я нокаутирую вас, – понял пилот. – А вы то же самое сделаете для меня.
Снег скрипел под ногами при ходьбе. Вокруг стояла глубокая арктическая тишина. Где-то через полчаса Доусон внезапно остановился и снова взглянул на небо.
– Снова это, – прошептал он.
Вверху снова загудело торнадо. Теперь оно двигалось с юга, прошло над ними и затем исчезло на севере. Где-то вдалеке опять завыл одинокий волк.
– Волк тоже услышал это, – сказал Флетчер. – Он боится, потому и воет. И я не могу винить его.
– Завтра, – кивнул Доусон, – мы узнаем, что все это значит.